Форум » Русские морские крепости » ВОЕННЫЙ ПОРТ ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА III » Ответить
ВОЕННЫЙ ПОРТ ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА III
PSW: Осмелюсь привести несколько страниц из Адрес-Календаря на 1908 г. со списком чинов Морского Министерства, служивших в порту Императора Александра III. Заранее извиняюсь за невысокое качество сканов: лучше сделать не смог...
Рамзес: Антон - по Варнеку и вслед за ним Стрельбицкому это списанный № 110. У ВВЯ была очень интересная статья в одном из Гангутов лет 7 назад и получается там еще кое - кого топили но вскоре подняли (этот кажись нет). Если нужно попробую глянуть в каком именно из номеров да чуть позже сброшу на мейл. Я предлагал попробовать сделать общий список затопленного там за 2 раза и отследить что потом случилось - особого желания у народа вроде не возникло. Малыши там потопленные кстати даны почти все в нашей с Гайдуком книге по прибалтам - их практически всех подняли и в строй ввели но по некоторым из погибших вопросы все - таки остались и полностью тема не закрыта.
aden13: Рамзес Спасибо. Глянул Бережного - там как всегда - исключен из списков 24.12.1909 и - досвидос...
PSW: Авария подводной лодки "Минога" в Либаве.
PSW: Либавский морской Николаевский собор. ...1903 года, 22 августа, окончен постройкой и освящен в Высочайшем присутствии Их Императорских Величеств. В ЦГАКФФД хранятся 2 альбома, посвященных этому событию: 1. Шифр П 168 "Порт императора Александра III 22-24 августа 1903 г." 2. Шифр П 308 Порт императора Александра III.
PSW: Фрагмент из записок Федора Петровича Рерберга (1868 – 1928) члена Военно-исторической комиссии по описанию Русско-японской войны 1906 - 1909 г.г. При первом взгляде на карту бывшей Великой Российской Империи, казалось, что с началом военных действий в Корее и Маньчжурии, наши береговые крепости: Кронштадт, Ревель, Либава и Севастополь, удаленные на 10,000 километров от театра военных действий, никакого собственно военного значения приобрести не могли, если не предположить возможность нападения на Россию, увязшую в войну на Дальнем Востоке, с другой стороны: со стороны Германии и Турции. Не знаю, что делалось в Черном море, но в Балтийском «все было благополучно», ибо нам было объявлено, что мы можем быть спокойны: Германия пообещала нас не беспокоить. Казалось, что война на Дальнем Востоке на службе в Либаве, где в то время я был Начальником Штаба крепости, никаким образом отразиться не могла. Но на деле вышло не так: во-первых, нам было приказано свыше, в весьма секретных предписаниях, усилить надзор в крепостном районе, строго следить, чтобы никакие посторонние личности не могли проникать на батареи или в леса по близости батарей; особенно тщательно проверять пропускные билеты, выдаваемые крепостным рыбакам и т. д., опасаясь японских агентов, которые должны были прибыть в Либаву, для разведки, а — главным образом, чтобы всяческими средствами помешать формированию и отправлению по назначению 2-ой и 3-ей Тихоокеанских эскадр адмиралов Рожественского и Небогатова. Не смотря на все принятые меры, с января по октябрь, ни единого подозрительного человека мы не видели и не поймали. Затем, вскоре за опубликованием распоряжения о формировании в Порту Императора АЛЕКСАНДРА III части эскадр, идущих на Дальний Восток, мы получили из Петербурга, от Главного Морского Штаба целый ряд весьма секретных распоряжений, в которых, в общих чертах, излагалось нижеследующее: японцы заказали в Англии шесть водобронных миноносцев, которые будут прятаться в каких то бухтах на Юге Скандинавского полуострова. Эти миноносцы должны были сторожить нашу эскадру при выходе ее в Северное море и здесь атаковать. Все эти сведения сообщались нам и офицерскому составу обоих эскадр и не могли не волновать публику. Затем, из того же источника, нам сообщили, что водобронные миноносцы получили приказание проникнуть в Балтийское море и, когда наши боевые эскадры соберутся в Либаве, проникнуть ночью в порт, подорвать наши суда и по возможности доки, лишая нас возможности ремонтировать корабли. Все эти донесения, из «верных источников», всполошили наше начальство, и Либаве было приказано охранять эскадры и, во что бы то ни стало, не позволять ни одному подозрительному судну проникнуть в порт. Задача, возложенная на Либаву, была для нас совершенно не выполнимой: — во-первых, у нас не было ни единой пушки, которая могла бы стрелять по миноносцам, подходящим к южным и средним воротам, ибо батареи №№ 4 и 5, как я уже говорил, не существовали; не существовали и батареи №№ 7 и 8. На шести головках мола также не было ни одного орудия. Поэтому нам пришлось наскоро ставить в головках мола скорострельные пушки, с обстрелом назад, т. е. расстреливать миноносец можно было начать только тогда, когда он уже проник в порт! Плавучих и разведывательных средств у нас не было никаких. Было приказано: не впускать в порт от захода солнца до восхода ни одного судна; но как было это сделать когда входные огни горели всю ночь на головках мола, и на наши ходатайства — тушить эти огни, зажигая их при надобности не иначе, как по приказанию Коменданта крепости, нам было отказано. Получилось полное издевательство над нашим бессилием выполнить задачу. На все наши представления, нам ответили из Главного Морского Штаба, что подходящие к Либаве корабли, как днем, так и ночью, надо было останавливать тремя холостыми выстрелами из орудия. Спрашивается: из какого, — раз в этом районе у нас не было ни одной батареи. Если корабль не послушается холостых выстрелов, то начать стрелять гранатою: первый выстрел — под нос, второй — под корму и третий —в самый корпус. Все это были инструкции, сфабрикованные в кабинете людьми, не имеющими понятия о положении дел, а может быть и умышленно, дабы, нервируя артиллеристов, вызвать ложные тревоги и стрельбу по мирным чужим пароходам. Оно так и случилось: до того наших артиллеристов задергали разными предупреждениями и «ответственностями», что раз ночью, дежурная батарея, выставленная на бруствере батареи № 6, чуть было не открыла огонь по нашим либавским рыбакам, ловившим рыбу впереди крепости, а один раз закатили снаряд в свое же собственное судно, в вспомогательный крейсер «Дон». Энервация наших команд и офицеров эскадры дошла до последней степени и не удивительно, что тронувшись в путь и выйдя в Северное море, как помнится 3-го Октября, попавши в район Тульских рыбаков, некоторые из наших кораблей открыли огонь и этим был вызван «Гульский инцидент !» Впоследствии же оказалось, что никаких водобронных миноносцев Японцы никому не заказывали, так же как и рыбачьих лодок с минными аппаратами, и все эти донесения были повидимому сфабрикованы с провокационной целью, чтобы поселить беспокойство в личный состав эскадр и этим вызвать какой-нибудь инцидент, что и было достигнуто «Гульским инцидентом». Во всех отношениях печальное состояние Либавы заставило Командующего войсками Округа Ген. Ад. Гриппенберга прибыть в Либаву специально для обсуждения вместе с нами экстренных мер, необходимых для приведения Либавы в мало-мальское «приличное» состояние. Наши неоднократные требования кредитов на постройку батарей №№ 7 и 8, на замену не построенных батарей №№ 4 и 5, выведенным в аванпорт, и поставленным под прикрытием мола, старого броненосца — ни к чему не приводили, и Либава оставалась, по прежнему, беззащитною. В этот приезд, летом 1904 г., Ген. Гриппенберг имел мужество и решимость приказать нам начать немедленно возведение батарей №№ 7 и 3, из местных средств и имевшихся в крепости шести дюймовых 180 пудовых орудий, расходуя наличные средства, за его ответственность. Во время пребывания Ген. Гриппенберга в порту, к нему обратился Главный Командир над Портом Адмирал Александр Александрович Ирецкой с просьбою об оказании морякам содействия со стороны сухопутного ведомства при формировании и снаряжении кораблей боевых эскадр. Нашего Коменданта при этом разговоре не было, и Ген. Гриппенберг приказал мне доложить Коменданту крепости его приказание о всевозможном содействии морякам.
PSW: Продолжение фрагмента из записок Рерберга. Со следующего дня мы начали им помогать. По артиллерийской части полк. Маниковский, кап. Нагоров, пор. Карлсон в сопровождении нескольких фейрверкеров крепостной артиллерии и лаборатористов, ездили в порт и помогали морякам ставить, на купленные заграницею пассажирские и товарные пароходы, превращаемые в крейсера дополнительного назначения и в транспорты, — артиллерию из наиболее современных орудий завода Армстронга и др. Эти пушки, принадлежность и заряды к ним приходили из заграницы в Либаву в Коммерческий порт, в закупоренных деревянных ящиках под видом сельскохозяйственных орудий. Я в точности не знаю от кого мы прятались в этом маскараде, раз Английские пароходы совершенно открыто везли нам уголь, для наших военных судов? В этой совместной работе так же как и при последующих наблюдениях, для меня выяснилось, насколько в Морском Ведомстве смотрели на служебные обязанности с более легким сердцем, чем в сухопутном (правда это было до Цусимы). Достаточно сказать, что в таком важном порту как Порт Императора АЛЕКСАНДРА III не нашлось специалистов-артиллеристов, которые смогли бы установить на палубах полученные пушки, наладить пользование снарядами и составить и вычислить таблицы стрельбы. Вся эта работа в Либаве была произведена для моряков полк. Маниковским. Когда часть прибывших орудий была распакована и установилалась на палубе одного из приобретенных крейсеров, а затем начали прибывать к нам и снаряды, — как то утром Маниковскому позвонили из Конторы Порта в крепость, чтобы он возможно скорее прибыл в Порт для совета, как поступить, так как присланные снаряды оказались большего калибра, чем орудия, и в орудия не входят, о чем уже послана срочная телеграмма в Главный Морской Штаб. По прибытии в Порт Маниковский с лаборатористами пошел в погреба, в которых были ящики со снарядами, там было несколько темно, что не мешало работать кронциркулем. Все измеренные снаряды, при сравнении с лекалами, оказались калибром несколько большим чем орудия. После обеда когда Маниковский вторично приехал из крепости на совещание с морскими артиллеристами, к нему явился его старший лабораторист ст.-фейрверкер и доложил, что снаряды вполне пригодны, сделаны точно по лекалу и отлично входят в орудия. Недоумение было большое. Оказалось, что когда офицеры ушли из погребов, наши лаборатористы решили вынести несколько снарядов на воздух, на свет, где они увидели, что снаряды были покрыты густым слоем, особой темной массы, не замеченной в погребах. Тотчас наши лабораторнсты раздобыли тряпок, керосина, начали снаряды обмывать и к возвращению Маниковского из крепости приготовили несколько чистеньких снарядов, которые оказались отлично сделанными и вполне по калибру.
PSW: Продолжение фрагмента из записок Рерберга. Пехотный гарнизон также помогал в работах Порта, который, имея огромные кредиты и массу рабочих, не мог справиться с погрузкою угля в угольные транспорты. Эта работа была возложена на команды от сухопутного гарнизона под общим моим руководством, для чего я почти каждый день ездил в порт, где грузились углем огромные океанские транспорты: «Иртыш» и «Анадырь». В первый же день погрузок, прибыв в порт, я нашел полный беспорядок. Наши офицеры, прибывшие с командами от артиллерии и пехотного гарнизона, ничего добиться не могли, так как, по их словам, и командир корабля и старший офицер — оба пьяны. Я прекратил погрузку, дабы не рисковать жизнью наших солдат, и пошел на «Иртыш», где потребовал командира. Командиром корабля оказался капитан 2-го ранга Константин Львович Ергомышев, призванный из запаса. Мне доложили, что командир болен и выйти ко мне не может. Я потребовал старшего офицера. Пришлось долго ждать. Наконец ко мне вылез не молодой лейтенант крайне печального вида: без фуражки, не стриженный, не бритый и не умытый; по его большим и грязным волосам можно было думать, что он давно не был в бане, крахмальная рубашка грязная и помятая, сюртук также грязный. Взор у него был озлобленно-тупой и неприветливый; можно было думать, что он или пьян или прибегает к наркотикам. На мои замечания он отвечал грубо и не логично. Я его немного «разбудил» надлежащим образом и этим привел несколько в чувство, заставив позвать плотников и мастеров, привести в порядок место и средства погрузки, после чего разрешил продолжать таковую: Лично с этим типом я больше не встречался, но — вот какая история приключилась с ним в Либаве; Видимо, этот господин не желал идти в поход, но отделаться от действительной службы не мог. Стоя однажды на погрузке угля, он нашел себе компаниона, также старшего офицера на «Анадыре». Эти два господина сговорились и решили устроить таким образом, чтобы их выгнали с военной службы совсем. Поэтому они, будучи в Военном Порту, при исполнении служебных обязанностей, подрались. Их арестовали, произвели дознание и донесли Главному Морскому Штабу, откуда вскоре последовал ответ, что оба офицера должны продолжать службу на кораблях, идущих, в поход, а что по окончании войны они должны будут драться на дуэли. На этот раз их изобретение оказалось не удачным.
PSW: Окончание фрагмента из записок Рерберга В средних числах сентября, незадолго до назначенного дня отплытия эскадр по назначению, я находился в кратковременной командировке и вступив в исполнение своих обязанностей Начальника штаба, из находившейся в штабе переписки а также из докладов моих подчиненных я узнал, что в мое отсутствие, местный отдел Российского Общ. Красного Креста устроил грандиозный бал, в пользу раненых. Бал был устроен в здании Либавского кургауза. В самый разгар бала, во время передышки в танцах кадрили, старший офицер транспорта «Анадырь», лейтенант Муравьев, танцевавший с голубоглазой, белокурой красоткой — баронессой Крюденер, сидел и разговаривал со своей дамой. В это время, старший офицер транспорта «Иртыш» — лейтенант Шмидт , бывший на другом конце зала, медленно перешел через зал, подошел вплотную к лейт. Муравьеву и, не говоря ни слова, закатил ему пощечину. Баронесса Крюденер вскрикнула и упала в обморок; к ней бросилось несколько человек из близь сидевших, а лейтенанты сцепились в мертвой схватке и, нанося друг другу удары, свалились на пол, продолжая драться. Из под них, как из под грызущихся собак, летели бумажки, конфети, окурки... Картина была отвратительная. Первым кинулся к дерущимся 178-го пех. Венденского полка шт.-капит. Зенов; его примеру последовали другие офицеры, которые силою растащили дерущихся. Тотчас они были арестованы и отправлены в Порт. Когда их вывели в прихожую, большие окна кристального стекла которой выходили на Кургаузский проспект, где стояли в очереди сотни извозчиков, то лейт. Шмидт схватил тяжелый желтый стул и запустил им в стекла. После этого бал прекратился, так как большинство, опасаясь повторения подобных фокусов, начало спешно увозить своих дочерей. Скандал был большой: мундир морского офицера был опозорен перед всем Либавским обществом, перед лакеями, перед извозчиками! Кто же из жителей города мог знать, что в' лице Шмидта и Муравьева они видели не морских офицеров, а печальные отбросы нашего флота? Дело это мне было хорошо известно потому, что на основании ст. 317-ой Военно-Судебного Устава, дознание производилось не офицерами флота, на чем настаивали морские власти, а офицерами Комендантского отделения вверенного мне штаба. Когда дознание было вполне закончено, оно было препровождено Командиру Порта. Насколько помнится, эти господа были арестованы до дня выхода эскадры их Либавы, дабы они не сбежали со своих кораблей. Главный Морской Штаб и на этот раз прислал решение вопроса, для сих выродков весьма не желательное: было приказано взять их обязательно в поход, а по окончании войны, уволить как негодных. Не знаю, что приключилось потом с Муравьевым, а Шмидт достиг Камранской бухты, но здесь, по приказанию Адмирала Рожественского, за какие то новые позорные выходки, был «списан» и отправлен в Россию. Дальше в записках речь о Либаве фактически не идет.
PSW: Question1945 пишет: Может у кого-нибудь будут версии, что это за отставной подполковник на ней изображен? На форуме (См.) высказана мысль, что это капитан 2 ранга в отставке Исаков Владимир Федорович.
Cekists: Открытие восстановленного моста (после крушения в 2006 году). Праздник на славу! и в полной красе 28 августа с.г.
Борис С.: прошу оказать помощь в сборе информации(фото, биография и т.п.) о инженере-мостостроителе СЕМИКОЛЕНОВЕ ГАВРИИЛЕ СТЕПАНОВИЧЕ 15 Марта 1845 г.р. умершему 26 Декабря 1912 года. По очень скудной информации, которую удалось найти в интернете, он является выдающимся теоретиком мостостроения. По его проектам и теорет.выкладкам построены большинство разводных мостов в Санкт-Петербурге, построено множество мостов на ОБИ в Новосибирске. В предсмертные годы работал в Либаве при строительстве ВОЕННОГО ПОРТА ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА III. Его место захоронения на столько богато и величественно, что словами не передать... А плита вот такая: Очень на вас рассчитываю, коллеги.
Борис С.: PSW пишет: Осмелюсь привести несколько страниц из Адрес-Календаря на 1908 г. со списком чинов Морского Министерства, служивших в порту Императора Александра II Ну, просто готов встаь и снять шляпу... С таким документом многое встает на свои места. Вот только инженера Семиколенова Г.С. не нашёл. А он был ПТИЦЕЙ ВЫСОЧАЙШЕГО ПОЛЁТА в портостроении. Может к тому времени ещё не приехал на СТРОЙКУ?...
PSW: Борис С. пишет: Вот только инженера Семиколенова Г.С. не нашёл. А он был ПТИЦЕЙ ВЫСОЧАЙШЕГО ПОЛЁТА в портостроении. Может к тому времени ещё не приехал на СТРОЙКУ?... 1. Отсутствие фамилии Семибратова в приведенном фрагменте означает лишь то, что он не служил по Морскому Министерству. 2. Я думаю, что утверждение о том, что Семиколенов был строителем Либавского порта является ошибочным. Строителями порта Императора Александра III являлись чины Морской строительной части Морского Министерства (во всяком случае официально по должности). В литературе в качестве таковых упоминаются Мак-Дональд, Корсакевич и Депп. Семибратов судя по всему имел отношение к сооружению мостов и прежде всего железнодорожных. В литературе упоминается, что он создал стройную теорию консольных балок. В Ленинке хранится его книга. Семиколенов, Гавриил Степанович Теория уравновешенных балок : (С чер. на л. II и III) [Санкт-Петербург] тип. Акад. наук ценз. 1872 Могу предположить, что Г.С. Семиколенов был выпускником Казанского университета или по крайней мере тесно с ним связан, о чем говорит следующий фрагмент. Здесь он тоже назван строителем Либавского порта, но я бы его поискал среди чинов МПС.
Борис С.: PSW пишет: Либавский морской Николаевский собор. ...1903 года, 22 августа, окончен постройкой и освящен в Высочайшем присутствии Их Императорских Величеств. Трудно поверить, глядя на фото... Вчера я ходил по лестнице ХРАМА, по которой 106 лет назад спокойно хаживал ЦАРЬ...
Борис С.: PSW пишет: Здесь он тоже назван строителем Либавского порта, но я бы его поискал среди чинов МПС. В ЗАГС-е два дня назад мы так и прочли:... инженер-путеец... Значит всё-таки Семиколенов Г.С. - МПС-ник...
Question1945: PSW По фотографии Исакова большое Вам спасибо!
Question1945: Белли Иван Дмитриевич. В марте 1915 г. - штабс-капитан, начальник подрывной партии из 17 чел. в составе подрывной партии капитана 2 ранга А.Н. Никифораки. За участие в занятии Мемеля удостоен ордена Св. Станислава 3 ст. с мечами и бантом. Выдержка из его рапорта касающееся потерь сводной команды моряков из Либавы. 10-го Марта выступила из. г. Либавы 1-го Марта 1915 года и войдя в отряд генерал-майора Потапова, участвовала в походе на Мемель. 10-го Марта все партии возвратились в Либаву, потеряв на поле сражения 4 пулемета и 19 нижепоименнованных нижних чинов: безвестно отсутствующих 1. Артил.ун.оф - Григорiй Рассихинъ 2. Комендоръ - Семенъ Меньшининъ 3. Комендоръ - Андрей Карповъ (Q1945-Георгиевская медаль 4-ой степени) 4. Комендоръ - Федоръ Жуйковъ 5. Комендоръ - Николай Колдуновъ 6. Строев. боцм-тъ - Никифор Ландарь (Q1945-Учебного Отряда Подводного Плавания) 7. Музыкан.ун.о. - Василiй Жукъ 8. Рулевой - Эдуардъ Звирбуль (Q1945-Учебного Отряда Подводного Плавания) 9. Заграждатель - Федоръ Андреевъ 10. Музык.ун.оф. - Евгенiй Леоновъ 11. Мин.маш.у.о. - Николай Галкинъ (Q1945-Учебного Отряда Подводного Плавания) 12. Машин.у.о. - Александръ Балыкинъ 13. Матросъ 1 ст. - Петръ Лазаренко (Q1945-Учебного Отряда Подводного Плавания) 14. Матросъ 2 ст. - Владимiръ Комлевъ (Q1945-Альтфатером упоминался как убитый) 15. Матросъ 2 ст. - Семенъ Кутимовъ 16. Охотникъ - Iосифъ Томашуйтисъ 17. Матросъ 1 ст. - Жанъ Рейнфельдъ (Q1945-Учебного Отряда Подводного Плавания) 18. Матросъ 1 ст. - Ярославъ Микешъ (Q1945-Учебного Отряда Подводного Плавания) 19. Машин. 1 ст. - Николай Корчагинъ (Q1945-Учебного Отряда Подводного Плавания)
Question1945: Нашел на просторах Е-вау.
Борис С.: Благодарю вас, господа-коллеги! Информация и фото УЖЕ представляют большой интерес... О пользе ЭТОЙ сообщу позже. Всем удачи и успехов.
Рамзес: Мужики - просветите меня немного со взятием Мемеля. Что это вообще было - налет и город брался на 2 - 3 дня (или даже несколько часов) или серьезная планомерная операция ? Просто ковыряюсь по чуть - чуть с разной речной посудиной и Неман тоже в списке приоритетов. На Мемель как впрочем и на Тильзит базировалось немало германской речной и каботажной мелочи что по реке бегала. Однако нигде в документах я пока не встречал данных что в начале 1915 г. немцы что - то теряли в результате действий русских в том регионе. При этом рейде порт Мемеля вообще брался и что сталось с местной посудиной под дойчляндским флагом - неужели никого не вывели из строя ? Уж простите за неосведомленность просто сухопутчики как - то всегда меньше интеросовали чем флотские а тут пересеклись 2 темы.
PSW: Question1945 пишет: PSW По фотографии Исакова большое Вам спасибо! Это не мне спасибо. Его опознал уважаемый medik . С уважением С.
PSW: Борис С. пишет: В ЗАГС-е два дня назад мы так и прочли:... инженер-путеец... Значит всё-таки Семиколенов Г.С. - МПС-ник... Рад, что моя гипотеза нашла подтверждение. А теперь о строителях порта Императора Александра III МАК-ДОНАЛЬД, Иван-Альфред Георгиевич (1850-1906) Статья о нем из Военной энциклопедии Сытина.
Борис С.: Признаюсь, и фото, и информация заслуживают ВЫСОКОЙ ОЦЕНКИ. БЛАГОДАРЮ!
ркр065: Для полноты картины :)
ркр065: И еще :)
ркр065: И для комплекта:
ркр065: И для полного комплекта:
PSW: ркр065 Спасибо. В продолжение о строителях порта. После смерти Мак-Дональда и до окончания работ во главе строительства порта находился его помощник Николай Георгиевич Корсакевич. (его фотографию 1913 г. Уважаемый Cekists выкладывал ранее в этой теме) Корсакевич Николай Георгиевич 9.5.1857 - ? Православный, женат (1914). Окончил МИУ и Инженерную Академию (1884) В службе с 1874 года. В офицерских чинах с 1878 года. Полковник (1901) Генерал-майор (6.12.1907) Старший Помощник Начальника Управления Морской строительной части (19.10.1911). Член Ком. При библиотеке Морского Министерства по сооружению портов (30.11.1909) Награды: Знак Инженерной Академии (1884). Орден Святого Станислава 2-й степени (1893). Серебряная медаль в память Царствования Императора Александра Третьего (1896). Орден Святого Владимира 4-й степени (1903) Орден Святого Владимира 3-й степени (1907). Серебряная медаль Красного креста в память Русско-Японской войны (1907). Серебряный знак в память окончания курса МИУ Имп. Николая I (1910). Орден Святого Станислава 1-й степени (1910). Орден Святой Анны 1-й степени (14.4.1913). Светло – бронзовая медаль в память 300 – летия Царствования дома Романовых (1913). Знак в пямять 300-летия Общества Архангельских Лоцманов им. Царя Михаила Федоровича (1913). А по полковнику Деппу Сергею Николаевичу у меня информации нет. В списках 1914 года его нет.
Cekists: Иван Мак-Дональд во время обхода стройучастка (отмечен стрелкой). Справа от него инженер Алексей Жидков. инженер А.Жидков с супругой, Либава 1897 г. По форме сразу ясно, что Жидков не военного ресора, хотя кокарда военного образца - овальная). На петлицах якорь со скркщенными топориками. Господа униформисты смогут точно определить...
Cekists: Поправка: на фото Жидков крайний справа
полная версия страницы