Форум » Море в искусстве и творчестве » Вы просите песен, их есть у меня... » Ответить
Вы просите песен, их есть у меня...
Автроилъ: Полковник и "БОГАТЫРЬ" (песня гардемаринских классов) ''Где гусары прежних лет, Где гусары удалые?" Денис Давыдов. ... Они сберечь сумели свято Тот дух, которым славен флот... Поздно ночью жители Либавы Кораблей заметили огни Из похода - дней трудов и славы, Отдыхать в Либаву шли они. К утру стали по местам привычным Неуклюжий транспорт" Анадырь", Миноносцы "Смелый" и "Отличный" И надменный крейсер "Богатырь". Крейсер бьл надменным не напрасно: В целом флоте славился один Богатейшим погребом прекрасных, Самых редких заграничных вин. В этот день на крейсер гостя ждали; Командир просил его принять, Как на флоте прежде принимали: Чтобы гость не мог ни сесть, ни встать! Командирский катер у причала Дорогого гостя поджидал, Море влажной свежестью дышало, О беде никто не помышлял. И кают-компании хозяин, Старший офицер "Богатыря", Капитан второго ранга Клайн Список вин продумывал с утра. Был буфет бутылками заставлен, Не забыт был также нашатырь: "Богатырь" радушием прославлен, Гости помнят крейсер "Богатырь"! Гость - полковник, статный и плечистый, Командир гусарского полка, Молодец, румяный и речистый, Стол окинул взглядом знатока. И кают-компании хозяин, Образцовый старший офицер, Капитан второго ранга Клайн Просит гостя подавать пример. Стол, как сад, как рай, в средине круга Стран заморских разноцветный дар... "Пьем сегодня за здоровье друга, За здоровье доблестных гусар!" Поражен вниманьем и заботой, Гость встает, ответный тост готов: "За победы доблестного флота, За здоровье славных моряков!" Как обед закончился - неясно, Как начался ужин - не понять... Сосчитать графины - труд напрасный, Труд напрасный марки вин считать! Шли часы, но пир не прерывался, Гость и ел и пил и подливал, От жарких к закускам возвращался И отсталых рюмкой подбодрял. Командир со старшим офицером Поздно ночью обсуждали план: Чтоб таким иль этаким манером, Но чтоб гость к утру был сыт и пьян. "Офицеров разделить на смены. Каждый с гостем пьет по часу-полтора, С каждой сменой винам перемена, И такой порядок до утра!" Кто стучится ночью, угадайте, В двери лакированных кают: "Ваше благородие, вставайте! Старший офицер к себе зовут!" Переступит полусонный мичман За кают-компании порог И полковник закричит: "Отлично! Ваш приятель что-то занемог!" По утру, белее, чем бумага, Командир, вздыхая, говорит: "Гостя пригласить к подъему флага... День сегодня тяжкий предстоит!.." Всем ясна тревога командира: Затянулась странная борьба. Тут и слава нашего мундира И родного корабля судьба! Гость явился радостный и свежий, От бессоной ночи - ни следа; И походка и движенья те же И рука у козырька тверда. А когда по рейду покататься Командир пытался искусить, Гость сказал: "Не смею отказаться, Но сначала б надо закусить." Завтрак жертвы новые уносит. Завтрак явно перерос в обед... Словно жажда, гость "бокалов просит", Чтоб "залить горячий жир котлет". Спаржа, стерлядь, устрицы и утки, Водки, вина, балыки, икра... Тьма спускалась. Шли вторые сутки. Страшная неравная игра! Били склянки - пир не прерывался, Гость и ел и пил и подливал, От Аи к зубровке возвращался И усталых рюмкой подбодрял. При подъеме флага все стояли В страхе несчастливой полосы. Будто друга в море опускали... Только гость... покручивал усы. Всех окинув ясным добрым взором, Он промолвил: "Тяпнем по одной?!" Посмотрел опять с немым укором И закончил:"Мне пора домой!" И стояли по местам привычным Неуклюжий транспорт "Анадырь", Миноносцы "Смелый" и "Отличный" И надменный прежде "Богатырь".
Ответов - 176, стр:
1 2 3 4 5 6 All
Ad rem: Здорово. А давайте сделаем литературную страничку. Есть много замечатьельных стихов с "морским уклоном".
Автроилъ: Ad rem пишет: А давайте сделаем литературную страничку. А. что мешает? Дерзайте! С уважением ...
Автроилъ: Автроилъ пишет: А. что мешает? Дерзайте! Дерзнуть никто не решился ... Попробуем еще раз. ТРАЛЬЩИК "КИТОБОЙ" Это - не напыщенная ода, Обойдемся без фанфар и флейт! Осень девятнадцатого года, Копенгаген. Безмятежный рейд. Грозная союзная эскадра, Как вполне насытившийся зверь, - Отдыхает ... Нос надменно задран У любого мичмана теперь. ... И с волною невысокой споря, С черной лентой дыма за трубой, - Из-за мола каменного , с моря Входит в гавань тральщик "Китобой". Ты откуда вынырнул, бродяга? Зоркий "цейс" ответит на вопрос: Синий крест Андреевского флага Разглядел с дредноута матрос ... Полегла в разалинах Россия, Нет над ней державного венца, И с презреньем корабли большие Смотрят на малютку-пришлеца. Странный гость! Куда его дорога, Можно ли на рейд его пустить? И сигнал приказывает строго: "Стать на якорь! Русский флаг спустить!" Якорь отдан. Но простой и строгий, Синий крест сияет с полотна; Суматоха боевой тревоги У орудий тральщика видна. И уже над зыбью голубою Мчит ответ на дерзость, на сигнал: "Флаг не будет спущен. Точка. К бою Приготовьтесь!" - вздрогнул адмирал. Он не мог не оценить отпора! Потопить их в несколько минут Или?.. Нет, к громадине линкора Адмиральский катер подают! Понеслось. И экипаж гиганта Видел, как, взойдя на "Китобой", Заключил в объятья лейтенанта Пристыженный адмирал седой. Вот и всё. И пусть столетья лягут, Но Россия не забудет, как Не спустил Андреевского флага Удалой моряк! Андрей НЕСМЕЛОВ (Арсений Иванович Митропольский, Харбин, 1942 год.) Флагманский корабль морских сил Северо-Западной армии посыльное судно "Китобой".
wind: Ладно , пристыдил меня Автроилъ :-)) , нашел вот такой вот стих (правда я его уже выкладывал где-то с год назад на Цусиме , но да ладно , кто уже читал прошу простить ;-) , да и редакция несколько другая нежли я выкладывал :-)) ... Хочу быть "Смелым", хочу быть "Дерзким" Хочу "Счастливым" быть с тобой, Но "Безпокойный" гнет на сердце Томит "Прозительной" тоской. Хочу быть "Пылким", "Быстрым" в деле "Свирепым" в злобе и любви, Но "Жуткий" страх гнездится в теле И гаснут "Жаркие" огни. Когда твой смех я слышу "Звонкий" И "Зорким" глазом вижу стан, Любви поет мне голос "Громкий" "Завидный" жребий тебе дан. Порыв "Стремительный" и "Жгучий" "Поспешным" делает мой шаг, Но снова страх, как червь "Живучий" "Заветный" тушит чувств очаг. И "Строгий" рок влечет в могилу И я уж больше не "Живой", Мне даже "Гневным" быть не в силу И лишь смеюсь я над собой. Хоть в акростихе сем пропущен Мной целый 3-й дивизьон, А так же "Сметливый" и "Пущин" Сознайтесь - все ж он не дурен. Написано в 1916 г. автор неизвестен . С уважением , В. ЗЫ Надеюсь я реабилитировался в Ваших глазах Автроилъ ? :-)
Автроилъ: Эт-то что-то! Обожаю такие вещи! Жаль, что сохранилось подобного очень мало. Советую пошарить по сусекам и ещё чем-нибудь народ порадовать. Ведь можете, когда хотите! С уважением ...
wind: Попробую пошарить , только вполне возможно это не так быстро будет :-(( ... С уважением , В.
Автроилъ: "ВАРЯГЪ" (из Рудольфа Грейнца) Товарищи-други, спешите наверх! Припомним былые парады! Не сдастся врагу благородный "Варягъ", Не станем просить мы пощады! На мачтах взовьются сейчас вымпела, И якорь мы вытащим ржавый, И пушек блестящих воинственный ряд На бой приготовим кровавый. Из гавани тихо пойдём в океан, На смерть за отчизну святую:- Там жёлтые дьяволы нас стерегут, Готовя нам гибель лихую. Вот, с воем и гулом, свинцовый поток Снарядов в корабль вдруг вонзился - И верный наш крейсер, наш славный "Варягъ" В пылающий ад превратился. Повсюду и трупы, и мрачная смерть, И скорбного вопли призыва. Взвивается пламя вокруг корабля, Как огненной лошади грива. Прощайте, товарищи-други, ура!.. Пред нами разверзлась пучина... Кто мог бы подумать средь нас здесь вчера, Что днем его встретит кончина? Не будет креста на чужбине стоять, На месте погибшего стяга,- Лишь море векам пропоет свою песнь О славных героях "Варяга"! Перевод В. Суворовой. Впервые опубликовано в журнале «Офицерская жизнь» (№186 за 1909 год, стр. 1247).
Ad rem: Вот два замечательных стихотворения опубликованных когдато в газете "Андреевский флаг" в начале 90-х. А. ГЕФТЕР Андреевскому флагу Сколько лет над нами тучи! На душе у нас усталость... Мысль о том, что было лучше И к себе немая жалость... А во сне — удары пены, Грохот волн могуч и страшен, Гул винта и рев сирены, Гром орудий круглых башен... На яву мы — крестоносцы, А во снах приволье моря, И несутся миноносцы, В быстроте друг с другом споря И в накате лебедином Легкий крейсер режет волны Пред линейным господином Красоты и мощи полон. Сон ли, жизнь, или горенье, Наша воля сломит горе, В мире все — одно боренье, Ветер, тучи, бури моря! Час придет, душа проснется И опять резвясь на воле Смелой птицей флаг взорвется, Синий крест на белом поле. Игорь АВТОНОМОВ ШЕСТОЕ НОЯБРЯ Посвящается Г. К. Дворжицкому Не здесь, а там — в порту совсем иного мира, Которого нельзя на картах отыскать, Сегодня, будто вновь спеша на вахтустать, Сойдутся флотского носители мундира. С кадета-мальчика до старца-командира Одна семья, отец — им флот, Россия — мать; Собравшись в круг, пойдут былое вспоминать, — Свой Корпус, флот, моря — оттенков всех сапфира... И вновь пред взором их, плывут галеры в ряд, Фрегаты, бриги, белых парусов наряд, Азов, Гангут, Чесма, Синоп, туманы Крыма. Линейных кораблей и крейсеров отряд... И флаг Андреевский, средь пушечного дыма, Старинной славы стяг, горящий видит взгляд... Лос-Анджелес 1971 г. И пламенные строки И. И. ФИСАНОВИЧА Нет выше счастья, чем борьба с врагами, И нет бойцов подводников смелей, И нет нам тверже почвы под ногами, Чем палубы подводных кораблей. Простились мы с родными берегами, Крепчает шторм и волны хлещут злей, И нет нам тверже почвы под ногами, Чем палубы подводных кораблей. В морскую глубь на смертный бой с врагами Идет подлодка, слушаясь рулей. И нет нам тверже почвы под ногами Чем палубы подводных кораблей. Утоплен враг, идем сквозь сталь и пламя. Пускай бомбят: посмотрим, кто хитрей! И нет нам тверже почвы под ногами, Чем палубы подводных кораблей. Любимые, встречайте нас с цветами. И хоть на свете вы нам всех милей, Но Лет нам тверже почвы под ногами, Чем палубы подводных кораблей. Май, 1943 г.
Автроилъ: Рад, что нашёлся ещё один соратник! С уважением ...
Dmitry_N: Стихи из Иллюстрированного очерка деятельности Высочайше утвержденного Особого комитета по усилению военного флота на добровольные пожертвования. 1913 г. В память трехсотлетия дома Романовых Царь Михаилъ Феодоровичъ Романовъ Первый ботъ Какъ угроза буйной силЂ На ушкуйниковъ в походъ Въ старину при МихаилЂ Снаряжался первый ботъ И народъ, сойдясь толпою В восхищенiи нЂмомъ Любовался надъ рЂкою Первымъ русскимъ кораблемъ Время шло... Промчались годы... И теперь среди морей Всюду вспЂниваютъ воды Груди русскихъ кораблей Императоръ Петръ Великiй Колыбель Русскаго флота Грохотъ, выстрЂлы и крики Врагъ трепещетъ... в бой ведетъ Царь державный, Петръ Великiй Новорожденный свой флотъ РЂют парусныя шхуны Точно чайки средь валовъ Мечутъ грозные перуны Въ растерявшихся враговъ И, в грядущемъ чуя бЂды преисполнены заботъ Хмурятъ лобъ соседи - шведы Петръ Великiй создалъ флотъ Его Императорское Величество Государь Императоръ Николай Александровичъ Самодержецъ Всероссiйскiй 1913 годъ Изъ Петровскаго малаго флота НынЂ выросъ безчисленный флот! Непрестанно Царёва забота Великановъ морскихъ создаетъ Доброхотнымъ даяньемъ народа На защиту родимой земли Все сильнЂй и сильнЂй годъ от года Въ нашемъ флотЂ растутъ корабли Не страшатъ ихъ ни бури, ни ядра Не опасенъ завистливый врагъ Вырастай же, родная эскадра Развевайся, Андреевский флагъ Его Императорское Высочество НаслЂдникъ Цесаревичъ и Великiй Князь АлексЂй Николаевичъ Утро Утро... Солнце всходитъ... Дремлетъ Яхта царская въ тиши И сквозь сонъ спокойно внемлетъ Что лепечутъ камыши Спятъ лЂса, долины, села Не трепещетъ свЂжий листъ Сонъ НаслЂдника Престола Безмятежно тихъ и чистъ И подъ говоръ волнъ певучiй Въ вЂщем снЂ пред Ним встаетъ Новоссозданный, могучий И, как прежде, славный флотъ Его Императорское Высочество Великiй Князь Михаилъ Александровичъ Три стихiи По дорогЂ в вихрЂ пыли Надъ обрывомъ, съ крутизны Мчатся вдаль автомобили Грознымъ признакомъ войны Въ небесахъ аэропланы Совершаютъ смелый летъ Въ морЂ грозные титаны Бороздятъ поверхность водъ Сила трехъ стихiй согласно Здесь сошлась, успЂхъ суля Намъ отнынЂ все подвластно Море, воздухъ и земля! Его Императорское Высочество Великий Князь Александръ Михайловичъ Воздушный флотъ Выше! Выше, люди-птицы Къ солнцу! Къ свету! Къ небесамъ! Ласки утренней денницы Первымъ шлетъ природа вамъ Надъ землей, расправивъ крылья Вы свершаете полетъ Ваши дружныя усилья Создаютъ воздушный флотъ Пусть же онъ свободно реетъ Надъ землею, в облакахъ И средь звЂздъ побЂдно вЂетъ Русскiй флагъ на небесахъ Верноподданические патриотические эти стихи сочинил В.Мазуркевичъ
aden13: Dmitry_N Не подскажите, как Вы так хитро на клавиатуре букву ять набираете?
Dmitry_N: Запросто подскажу Нажисаете Alt и не отпуская ее на правой цифровой клавиатуре набираете 0128 (обязательно 0128 - все четыре цифры) - это код этого символа, который условно считаем Ятем (или Ятью? :-)). Достаточно так сделать один раз, а потом, выделив ее нажимаем Ctrl-C (в буфер), а в нужных местах Ctrl-V (из буфера)
aden13: ОК! ПрЂмного благодарен!
Автроилъ: АВРОРСКАЯ ПЕСНЯ Сгрустнётся ль на сердце и ляжет тоской Кручинушка злая не в пору. Мы песней прогоним её удалой Про славный наш крейсер - "АВРОРУ". Крещеный снарядами в битве морской В бою он не ведал позора. Мы любим за это корабль свой родной, Гордяся за крейсер "АВРОРА". Холёный и стройный, красавец собой Приятен морскому он взору. И вряд-ли отыщется крейсер иной Похожий на нашу "АВРОРУ". Мы все как один за "АВРОРУ" стеной И тронуть корабль наш без спору Не даст не один, но умрет как герой За честь и за славу "АВРОРЫ". Записана мичманом Л.А. Поленовым в 1914 - 1915 гг.
Автроилъ: В НИЖНЕУДИНСКЕ День расцветал и был хрустальным, В снегу скрипел протяжно шаг. Висел над зданием вокзальным Беспомщно нерусский флаг. И помню звенья эшелона, Затихшего, как неживой, Стоял у синего вагона Румяный чешский часовой. И было точно погребальным Охраны хмурое кольцо. Но вдруг, на миг, в стекле зеркальном Мелькнуло строгое лицо. Уста, уже без капли крови, Сурово сжатые уста! Глаза, надломленные брови, И между них - Его черта,- Та складка боли, напряженья, В которой роковое есть ... Рука сама пришла в диженье, И, прходя, я отдал честь. И этот жест в морозе лютом, В той перламутровой тиши,- Моим последним бы салютом, Салютом сердца и души! И Он ответил мне наклоном Своей прекрасной головы ... И паровоз далёким стоном Кого-то звал из синевы. И было горько мне. И ковко Перед вагоном скрипнул снег: То с наклонённою винтовкой Ко мне шагнул румяный чех. И тормоза прогрохотали,- Лязг приблежался, пролетел. Умчали чехи Адмирала В Иркутск - на пытку И расстрел! Арсений Несмелов (1889 - 1945). Штакор, 1925 год.
Автроилъ: Перенёс сюда , чтоб не терялась. ПОЛКОВНИК ЖЕБРАК (белогвардейская песня) Вьётся над нашим отрядом Белый Андреевский стяг. Вынул палаш пред парадом Славный полковник Жебрак. Вот он по фронту шагает Нашу обходит семью. Сам он заметно хромает Был он поранен в бою. Крест его грудь украшает Крест тот — символ храбрецов. Взгляд наш его провожает Верим ему мы без слов. В бой он ходил с нами вместе Пулям не кланялся он. В самом рискованном месте Он появлялся пешком. Храбрость его погубила Дерзкой та храбрость была. Вражия сила лишила Нас командира полка. Над телом его надругалась Злых негодяев рука. Дорого им всем досталась Смерть храбреца Жебрака. ___________________ Полковник по Адмиралтейству, командир 2-ого Офицерского полка М.И. Жебрак-Рустанович погиб в ночном бою под Белой Глиной (24.06.1918), попав под огонь пулемётной батареи большевиков.
Автроилъ: Тоже позволил себе перенести, а то каждый раз искать приходится. КУРСК А.Городницкий Наша держава, как судно, сбивается с курса, Век приходящий, как прежний тревожен и лих. Вечный покой морякам затонувшего «Курска», Вечный позор адмиралам, покинувшим их! Дым от разрывов расходится в небе морозном, Сраму не имут лишь те, кого нету в живых Вечная память солдатам, убитым под Грозным, Вечный позор генералам, подставившим их. Снова нам жить, меж собою мучительно ссорясь, Спорить о том, что такое свобода и честь. Мир поделен на подонков, утративших совесть, И на людей, у которых она еще есть. Бой барабана ударит в усталые уши Струны гитары сердца позовут за собой. Бой продолжается снова за юные души, Самый последний и самый решительный бой. Наша держава, как судно, сбивается с курса, Век приходящий, как прежний тревожен и лих. Вечный покой морякам затонувшего «Курска», Вечный позор адмиралам, покинувшим их!
Автроилъ: Песнь об "АМУРЕ" Шепталися волны, сшибаясь у скал, О том, как на взлёте орлином Погиб незабвенный герой-адмирал, С своим кораблём-исполином. Макаров погиб не в открытом бою В виду Порт-Артурской твердыни. Он жизнь драгоценную отдал свою, Взорвавшись на вражеской мине И духом упала эскадра его И трепетно случая ждала Врагу отомстить за вождя своего, За смерть своего адмирала. Враг мести дождался: раз мглою густой Покрылись Артура вершины. Туманною скрытый "Амуръ" пеленой Выходит на рейд ставить мины. Поставлены мины, вернулся "Амуръ" И в памятный день второй мая На рейд с нетерпеньем смотрел весь Артур, Прихода врага ожидая. Дымки наконец показались вдали, Всё ближе эскадрою стройной К Артуру японские шли корабли Уверенно, тихо, спокойно. «Ура!» громовое Артур потрясло: Два судна взорвались на мине, И синее море их вмиг погребло Навеки в холодной пучине. Борьбой истощеннй, пал гордый Артур. Борцы его славой покрыты. Погиб с кораблями и старый "Амуръ" Но их имена не забыты. Везеньем хозяина русской земли Везде закипела работа, И строятся грозные вновь корабли Для старого Русского флота. И на море синем "Амуръ" молодой. Гуляет по белому свету И так же, как предок его боевой, Артурскому верен завету. Забрезжит когда боевая заря, Уверенно, грозно, спокойно Он двинется в бой по приказу Царя На подвиг, "Амура" достойный.
aden13: Автроилъ пишет: Советую пошарить по сусекам Пошарил... Вот что нашел. Правда, немного не в тему, но решил выложить. Если не понравится, трите... А если понравится, то есть еще Марш Корниловцев Слова прапорщика А.П. Кривошеева Пусть вокруг одно глумленье, Клевета и гнет Нас, Корниловцев, презренье Черни не убьет! Вперед, на бой! Вперед, на бой! На бой, кровавый бой. Загремит колоколами Древняя Москва И войдут в нее рядами Русские войска Вперед, на бой! Вперед, на бой! На бой, кровавый бой. Русь поймет, кто ей изменник В чем ее недуг И что в Быхове не пленник Был, а верный лруг Вперед, на бой! Вперед, на бой! На бой, кровавый бой. За Россию и Свободу Если в бой зовут То Корниловцы и в воду И в огонь пойдут Вперед, на бой! Вперед, на бой! На бой, кровавый бой. Мы былого не желаем Царь не наш кумир Лишь одну мечту лелеем Дать России мир Вперед, на бой! Вперед, на бой! На бой, кровавый бой. Верим мы — близка развязка С карами врага Упадет с очей повязка У России. Да! Вперед, на бой! Вперед, на бой! На бой, кровавый бой.
Автроилъ: Прекрасно! Но было бы более уместно на топике "Белое движение и эмиграция" - Вы сами справедливо заметили, что здесь «немного не в тему». Как говорят в голливудских фиильмах: «Ничего личного - всего лишь интересы дела!». С уважением ...
aden13: Все-таки песни здесь собираем... Вот еще одна. Мне говорили, что она написана в период гражданской войны, но терзают меня смутные сомнения, что это новодел... Среди нас нет лингвистов, чтобы определить период написания слов? Офицерский полк Мерцают тускло звезды на погонах В окопах мерзнет Офицерский полк Еще живут в простреленных знаменах Былая доблесть и последний долг Еще штыки не слишком притупились Еще хватает пулеметных лент До срока нас списать поторопились На бегство, окружение и плен Помянет ли Отечество больное Когда мы все поляжем ни за грош Безвестный полк, не вышедший из боя И тем перечеркнувший чью-то ложь Раскурим письма с нежными стихами До адресата почта не дойдет Через «Максим» поговорим с врагами Он без ошибок все переведет Простимся, господа, рукопожатьем Мы выбираем смерть, а значит — честь Но уходя к погибшим раньше братьям С усмешкой совершим Святую месть
ВЛАДИБОРЪ: СКОРО ЛЬ ? Как орёл в вершины гор, Через митр и тополь, Смотрит гордо на Босфор Чуткий Севастополь. Орудийные замки Стынут в блеске стали: Не покажутся ль дымки В сизоватой дали ? И стальные зубы форт Выставил на верки: Не мелькнёт ли серый борт Чуждой канонерки ? И укрыли под водой Выпуклыя спины В глубине волны седой Исполины-мины Как орёл с вершины гор, Через митр и тополь. Смотрит зорко на Босфор Чуткий Севастополь Это - мертвенный очаг Боевого тыла; И в немых его очах Навсегда застыло: Скоро ль в дымке чуждых мест, Волею России, Загорится яркий крест На святой Софии ? Владимир Воинов НИВА 1915 г. № 29 С уважением Вл.
Автроилъ: Прочёл с удовольствием! Автроилъ.
Автроилъ: aden13 пишет: Все-таки песни здесь собираем... Подумал и решил - оно ведь и верно ... СЛАВА 9 февраля 1918 года. Начало Ледяного похода Добровольческой Армии генерала Корнилова. Слава погибшим бойцам, С жизнью умевших бороться. Пусть их порыв по сердцам Нашим, гудя, пронесётся. В дикие хмурые дни Злого и страшного века Нам показали они Силу любви человека. Годы, сменяясь, пройдут, Пусть же всегда для народа Жгучим примером живут Дни Ледяного похода. Жалкий развал февраля, Речи паяца-кумира; Ложь их Россию вела К подлости Брестского мира. Грянул удар октября... Вопли измены о мире. Горькие думы Царя В саване белой сибири... Русь захлестнула волна Низости, крови и смрада: Черни привольна она, - Чернь медувременью рада! Всё, чем гордилися мы, Рухнув, в крови утонуло. Ночь. Но средь горестной тьмы Что-то, блеснув, промелькнуло: С скорбью на гордом лице Там на далёкой Кубани, Слава в терновом венце Встала в кровавом тумане. Павел Булыгин. Декабрь 1921 года. Кёнигсберг. Корниловцы.
aden13: Спасибо.
Автроилъ: ГИБЕЛЬ "СТЕРЕГУЩЕГО" Помилуй нас, Бог Всемогущий, И нашей молитве внемли. Так истребитель погиб «Стерегущий» Вдали от родимой земли. Командир прокричал: «Ну, ребята! Для вас не взойдет уж заря. Героями Русь ведь богата: Умрем же и мы за Царя!» И вмиг отворили кингстоны, И в бездну морскую ушли Без ропота, даже без стона, Вдали от родимой земли. И чайки туда прилетели, Кружатся с предсмертной тоской, И вечную память пропели Героям в пучине морской. В том сила России грядущей: Герои бессмертны у ней. Так миноносец живет «Стерегущий» В сердцах всех российских людей.
wind: Автроилъ пишет: ГИБЕЛЬ "СТЕРЕГУЩЕГО" Это если не ошибаюсь, Бичевской с мужем вещь ?
Автроилъ: ДЕВЯТЫЙ ОТСЕК Автономке конец, Путь на базу домой. Лодку тихо волною качает…. Спит девятый отсек, Спит девятый жилой, Только вахтенный глаз не смыкает. Спит девятый отсек, Спит девятый жилой, Только вахтенный глаз не смыкает…. Что он думал тогда, может ,дом вспоминал, О друзьях, о знакомых, любимой. Только запах чужой мысли вдруг оборвал - Что такое?! Несет вроде дымом. Доложить - ерунда. Не уйдешь никуда, А в центральном ведь люди - не боги... Пламя рвет и ревет, но нажать он успел Перезвон аварийной тревоги. Отзывается сердце на каждый удар - Тщетно ищут спасенья в девятом. И открыли бы им - смерть войдет и сюда! И седеют от криков в десятом…. Тишина... Тишина... Нет страшней тишины... Так запомните люди живые: Двадцать восемь парней без беды, без войны Жизнь отдали, чтоб жили другие! Встаньте все, кто сейчас водку пьет и поет! Встаньте и выпейте стоя! Наш ракетный подводный, наш атомный флот , Отдает честь погибшим героям! Наш ракетный подводный, наш атомный флот , Отдает честь погибшим героям!
Автроилъ: wind пишет: Это если не ошибаюсь, Бичевской с мужем вещь ? Не могу знать, господин флаг-ист! Мне её часто пел друг, которого уже нет. С уважением...
velbot-067: Мертвецы стучат - живые! - по железному нутру. Офицеры, рядовые бьются, как стенокардия, помнят дочь, жену, сестру... Времена глухонемые. Господи, уйми стихию! Дай надежду, хоть искру... Куда держишь курс, Россия? www."Курск".ru Андрей Вознесенский
Автроилъ: Всё, что угодно, но только не этого рафинированного эстета. Вы бы ещё сюда что-нибудь из Бэллы Ахмадулиной выложили. Что-нибудь этакое - «... с надрывом в голосе, с слезами в сердце». С уважением...
wind: Автроилъ пишет: Всё, что угодно, но только не этого Ну это дело вкуса :-)), каждому нравится свое :-)), "...если звезды зажигают значит это кому-то нужно..." :-)) (с). С уважением, В. ЗЫ Хотя мне самому, что Евтушенко, что Вознесенский не очень ... :-))
Автроилъ: wind пишет: мне самому, что Евтушенко, что Вознесенский не очень Литература здесь не причём. Оба эти виршеплёта являются большими почитателями «общечеловеческих» ценностей образца «Мade in U.S.A.», растиражированных еще во времена перестройки "Огоньком" Коротича. С уважением...
Ермакъ: Кстати, Игорь Северянин (Лотарев) дебютировал в 1905 году стихотворением "Гибель "Рюрика"". Нет ли текста у кого-нибудь?
Автроилъ: Спасибо, что напомнили. Где-то было - надо поискать. С уважением...
Автроилъ: ПОЛЯРНЫЙ АДМИРАЛ КОЛЧАК Там, где волны дикий камень мылят, Колыхая сумеречный свет, Я встаю, простреленный навылет, Поправляя сгнивший эполет. В смертный час последнего аврала Я взглянул в лицо нежданным снам, Гордое величье адмирала Подарив заплеванным волнам. Помню стук голодных револьверов И полночный торопливый суд. Шпагами последних кондотьеров Мы эпохе отдали салют. Ведь пришли весь мир испепеляя Дерзкие и сильные враги. И напрасно бледный Пепеляев Целовал чужие сапоги. Я запомнил те слова расплаты, Одного никак понять не мог: Почему враги, как все солдаты, Не берут сейчас под козырёк? Что ж? Считать загубленные души? Замутить прощальное вино? Умереть на этой красной суше Мне, пожалуй, было суждено. Думал я, что грозная победа Не оставит наши корабли,- Жизнь моя, как чёрная торпеда, С грохотом взорвалась на мели... Чья вина, что в злой горячке торга, Убоявшись моего огня, Полководцы короля Георга Продали и предали меня. Я бы открывал архипелаги, Слышал в море альбатросов крик... Но бессильны проданные шпаги В жирных пальцах мировых владык. И тоскуя по морскому валу, И с лицом, скоробленным как жесть, Я прошу: «Отдайте адмиралу Перед смертью боевую честь». И теперь - в груди четыре раны. Помню я при имени моём, Встрепенулись синие наганы Остроклювым жадным вороньём. И сомкнулось Время, словно бездна, Над моей погасшею звездой. А душа в глуби небес исчезла, Слоно в море кортик золотой. Сергей МАРКОВ, 1930 год.
Автроилъ: ПОЛКОВОДЕЦ Люди скажут: сутул и стар, Седеет волос, кривится рот. А я потопил германских гусар В дремучей трясине мазурских болот. Я окружил железным кольцом Страну сирот и горьких невест, И сам император с отекшим лицом Надел на меня захватанный крест. Но вдруг я узнал, что почета царям Не хочет отдать измученный строй, Тогда я крикнул своим егерям, Что каждый из них – храбрец и герой. Я знаю – они не поверили мне; Ведь каждый из них отвечает за всех. И с правого фланга в большой тишине Послышался злобный и тихий смех. Кривясь и шатаясь, с парада ушел, Узнав, что слава дешевле слез, И золоченый царский орел Наутро умрет от свинцовых заноз. Я перед красным столом стоял, И на меня смотрела страна, Меня помиловал Трибунал, И на виски сошла седина. Но кто помилует муку мою? И кто осудит ярость души? Я тот, кого смерть боялась в бою, Почет отшвырнул, как слепые гроши. Шершавый кумач шуршит во дворе, Шаги детей теплы и легки, А я умираю в дымной норе, В пыльной Москве, у древней реки. Холодный засов стучит по ночам, И двери отворены в желтый ад; Неслышно подходит к моим плечам Светящийся взвод германских солдат. У них не видел никто из родни Жестких цветов у белых могил, Запомнил лишь я один, как они Глотали кровь и раздавленный ил. Они говорят: "Болотных дорог Нам не забыть, умирай скорей, Тебя покарает тевтонский бог, Железный владыка земли и морей". Плывет и качается жирный ил, Уйдите отсюда, я вовсе не тот, Я веру в богов и царей потопил В трясине мазурских болот! Сергей МАРКОВ, 1927 год.
Ad rem: Ермакъ пишет: Кстати, Игорь Северянин (Лотарев) дебютировал в 1905 году стихотворением "Гибель "Рюрика"". Нет ли текста у кого-нибудь? Был выпущен целый сборник, правда, стих.... хромает (заказ есть заказ). Посканю - выложу.
АВЩ: Мы тысячу лет платили морям, Теперь, в конце концов, Пускай они каждой своей волной Омоют мертвецов Что лежат под водой, и кормят собой Трупоедов - рыб и подводных змей… Но если кровь - цена жизни Страны, То мы - не жалели своей… И будем ходить под синим крестом Мы тысячи лет в моря, Так было, когда и «Плавник», и «Курск» Парней уносили к чертям, Когда у Дахлака, сжигая глаза, Гремел прибой синевой… Если жизнь-цена свободы Страны, То мы - заплатим с лихвой. С уважением, АВЩ
Автроилъ: Достойно. Надо было только указать, чьё оно. С уважением...
Автроилъ: Памяти Владимира Лобыцына Столько дел — куда там, не до смерти Вам, Верстки ворох, и за томом том, И Колчак, и памятник Бизертинский, И статьи о чем-то о другом. В то, что мы без Вас, никак не верится, Только ноет сердце от тоски, А над небом реет стяг Андреевский, Там, где Вас встречают моряки. Те, кто шел на смерть полями минными, Кого за борт кинуло волной, Адмиралы в ряд с гардемаринами Принимают Вас в последний строй… Руднева Вы видите и Беренса, Как присяга, души их легки, А над небом вьется стяг Андреевский, Там, где Вас встречают моряки… В даль вселенной, световыми милями, Полыхая окнами кают, Развернулись русские флотилии, Вам последний отдают салют. Лапником покрыты или вереском, На земле могилы далеки, А над небом вьется стяг Андреевский Там, где Вас встречают моряки. Наяву ли, или это снится мне, Будто кончен важный разговор, С именем Владимира Лобыцына В порт вошел сверкающий линкор… А над ним, над чайками и реями, Там, где прочь отброшены клинки, Вьется, вьется, вьется стяг Андреевский Там, где Вас встречают моряки. Виктор ЛЕОНИДОВ
Автроилъ: Виктор Леонидов пишет: С именем Владимира Лобыцына В порт вошел сверкающий линкор… Конечно, украсить борт (хотя бы и тральщика) именем такого человека было бы справедливо. С уважением...
Dmitry_N: Песня не морская, но, кажется мне - в тему. Александр Суханов Потемневший от времени снимок, Силуэт в ореоле на нем. Годы бликами неумолимо Золотят пелены окоем. За чертой, в глубине, миражами В белой дымке виденья плывут, Над виденьями - нимбы кругами... Неужели глаза мне не лгут? На коне - бравый ангел победы, Он - гасконец в плаще голубом. Нипочем ему гибель и беды, Боль и муки ему нипочем. Тенью - девушка, ангел удачи, Дорогой у нее медальон, Миллионами дней он оплачен, В нем погубленных крон миллион. В небе ангел-ребенок играет, "Мама, мама моя!" - говорит, Шаловливо игрушки кидает, И фонарик волшебный горит. Над его голубыми лучами Небо - ярче цветных витражей, Там брелок с золотыми ключами И качели на лентах лучей. Кружат ангелы в небе лиловом. Ночь, волшебные гаснут огни. Гаснут - это явленье не ново, Что же там, где виденья одни? Вдохновенье свечой догорело, Нереальны причуды его, Где на снимке - увы, черно-белом, Кроме женщины нет никого... Авторское исполнение http://bards.ru/1ram/a_Suxanov_Aleksandr/potemnevshij_ot_vremeni.ram Вот так и мне часто видятся в старых фотографиях какие-то смутные образы времени - жены, дети, бастионы, корабли... ведь они любили, стремились, страдали, умирали... а остался только отсвет, только отблеск на старой карточке.... Во всяком случае, когда я смотрю на старые фото, эта песня в моей голове звучит
ABP_TOR: СОЛДАТСКАЯ ПЕСНЯ О СЕВАСТОПОЛЕ Слова А. Апухтина Не веселую, братцы, вам песню спою, Не могучую песню победы, Что певали отцы в Бородинском бою, Что певали в Очакове деды. Я спою вам о том, как от южных полей Поднималося облако пыли, Как сходили враги без числа с кораблей, И пришли к нам, и нас победили. А и так победили, что долго потом Не совались к нам с дерзким вопросом, А и так победили, что с кислым лицом И с разбитым отчалили носом. Я спою, как, покинув и дом и семью, Шел в дружину помещик богатый, Как мужик, обнимая бабенку свою, Выходил ополченцем из хаты. Я спою, как росла богатырская рать, Шли бойцы из железа и стали, - И как знали они, что идут умирать, И как свято они умирали! Как красавицы наши сиделками шли К безотрадному их изголовью, Как за каждый клочок нашей русской земли Нам платили враги своей кровью; Как под грохот гранат, как сквозь пламя и дым, Под немолчные, тяжкие стоны Выходили редуты один за другим, Грозной тенью росли бастионы, - И одиннадцать месяцев длилась резня, И одиннадцать месяцев целых Чудотворная крепость, Россию храня, Хоронила сынов своих смелых… Пусть не радостна песня, что я вам пою, Да не хуже той песни победы, Что певали отцы в Бородинском бою, Что певали в Очакове деды. 1869
Автроилъ: КЛАДБИЩЕ ПОД ПАРИЖЕМ Автор:Роберт Рождественский Малая церковка. Свечи оплывшие. Камень дождями изрыт добела. Здесь похоронены бывшие. Бывшие. Кладбище Сан-Женевьев-де-Буа. Здесь похоронены сны и молитвы. Слезы и доблесть. "Прощай!" и "Ура!". Штабс-капитаны и гардемарины. Хваты полковники и юнкера. Белая гвардия, белая стая. Белое воинство, белая кость… Влажные плиты травой порастают. Русские буквы. Французский погост… Я прикасаюсь ладонью к истории. Я прохожу по Гражданской войне.. Как же хотелось им в Первопрестольную Въехать однажды на белом коне!.. Не было Славы. Не стало и Родины. Сердца не стало. А память - была.. Ваши сиятельства, их благородия - Вместе на Сан-Женевьев-де-Буа. Плотно лежат они, вдоволь познавши Муки свои и дороги свои. Все-таки - русские. Вроде бы - наши. Только не наши скорей, А ничьи… Как они после - забытые, бывшие Все проклиная и нынче и впредь, Рвались взглянуть на неё - Победившую, пусть непонятную, Пусть непростившую, Землю родимую, и умереть… Полдень. Березовый отсвет покоя. В небе российские купола. И облака, будто белые кони, Мчатся над Сан-Женевьев-де-Буа. Успенская церковь на Русском кладбище в Сен-Женевьев де Буа.
Автроилъ: Африканское солнце Бизерты Африканское солнце Бизерты. Средиземного моря лазурь. Занесли нас российские ветры В край, далекий от классовых бурь. Отгорели года роковые, И снаряды разбили мосты... Над последней эскадрой России Голубые трепещут кресты. Вновь кострами в сердцах огрубевших Память высветит черные дни, Где артурский герой поседевший Умирал на штыках матросни. Где для нас не жалели патронов, Но пред тем, как вели убивать, Золотые срывали погоны, Чтобы честь и присягу отнять. Пережившие гибель Державы Корабли на приколе стоят. Им уже не вернуться со славой В Гельсингфорс, Севастополь, Кронштадт! Отданы якоря становые, Звоны склянок печально чисты... Над последней эскадрой России Голубые трепещут кресты. Ждут напрасно невесты и жены, Мы успели сродниться в тоской, Только жаль, к материнской ладони Не прижаться, как в детстве, щекой... Отгорели года роковые И снаряды разбили мосты... Над последней эскадрой России Голубые трепещут кресты.
Автроилъ: "Замело тебя снегом, Россия..." Романс на стихотворение Ф.И. Чернова, с 1925 года исполнявшийся печально знаменитою певицей Н.В. Плевицкой. Имел необычайную популярность в среде русской эмиграции и со временем стал неотъемлимой частью её истории. Замело тебя снегом, Россия... Запуржило седою пургой, И печальные ветры степные Панихиды поют над тобой... Замела, замела, схоронила Все святое, родное пурга. Ты — слепая жестокая сила! Вы, как смерть, неживые снега! Ни пути, ни следа по равнинам, По равнинам безбрежных снегов... Не пробраться к родимым святыням, Не услышать родных голосов...
ABP_TOR: Вот такие стихи Богданович утверждает что их автором был Михаил Ильич Кази ПО МОРСКОМУ МИНИСТЕРСТВУ Пусть гибель страшная "Русалки" Для флота русского позор, Пусть броненосцев наших свалки Средь бела дня ласкают взор, Пусть ценза мудрого секреты Плодят бездарных моряков, Пусть гибнут старые заветы Покойных славных стариков, Пусть ядом заражен тлетворным, Лишь зову выгоды внемля, Моряк стал жалким и покорным Рабом презренного рубля,- Винить не стану Чихачева, Ему ведь доблесть, честь и дух - Совсем неведомы три слова, Он равнодушен к ним и глух. Так мудрено ль, что рыцарь злата, Торгаш, маклак не ждет невзгод, И за спиной царева брата Спокойно губит русский флот? 1894 г.
Dmitry_N: Вскоре после гибели С. Макарова популярный японский поэт Исикава Такубоку написал поэму, посвященную выдающемуся русскому флотоводцу: Противник доблестный! Ты встретил свой конец, Бесстрашно на посту командном стоя... С Макаровым сравнив, почтят героя Спустя века. Бессмертен твой венец! И я, поэт, в Японии рожденный, В стране твоих врагов, на дальнем берегу, Я, горестною вестью потрясенный, Сдержать порывы скорби не могу... http://www.cultline.ru/archiv/m/3298/ Другой перевод (полный) но не рифмованный http://www.voskres.ru/history/japan100.htm Там же "Плач по Верещагину" и 2 стихотворения Рудольфа Грейнца (автора "Варяга"). Одно из которых под псевдонимом Kassian Kluibenschädel, Tuifelemaler. Забавный все же этот Грейнц, мне он стал особенно интересен, когда я раскопал его связь с солдатом Швейком.
АЗАРД: Наивно, но трогательно и очень патриотично... "Новик" (Посвящается П. Ф. Г–у.) В заливе морском, у прибрежных камней, Покоится витязь убитый... Весь панцырь изсечен, разрублен шолом И илом, и кровью покрытый... Затихли шумевшие волны вокруг, Свидетили грозного боя, И ласково плещут, стараясь омыть Кровавые раны героя... И шепчут печальные волны ему: "давно-ль ты, как сокол носился, "Давно ли пред знаменем белым твоим "Испуганный враг сторонился... "Но, зная, что ранен ты в прошлом бою, "что силы тебя покидали, "Враги окружили, в усталую грудь "Каленые ядра метали... "Ты бился израненный, новая рать Сменила тобою сраженных, "Ты бился, пока твой зазубренный меч "Не выпал из рук утомленных "Покойся наш витязь, а мы понесем Стране твоей скорбные вести, Мы скажем, что пал ты в неравном бою, "Хранителем воинской чести. "Увидим мы слезы любивших тебя; "Понятно нам жгучее горе... "И будут оплакивать долго тебя "И люди, и синее море... СПБ. 1904 Август. Л. Репнинский. .............. Летопись войны с Японией. / Ред.-изд. Полковник Дубенский. – СПб.: Тов. Р. Голике и А. Вильборг", 1904. – № 23. – С. 423.
Автроилъ: АЗАРД пишет: № 23. – С. 423. Если память не подводит, на этой же странице должен быть рисунок замечательного русского художника Самокиша. С уважением...
wind: Автроилъ Не подводит ;-)), там нарисован "Новик" почемуто выскочивший на берег :-)) ... С уважением, В.
АЗАРД: Рисунок, почти лубок, некого А. Сафонова.
Автроилъ: "ДЕВЯТЫЙ ОТСЕК" (написана моряками-подводниками в память о всех погибших товарищах) Автономке конец, путь на базу домой. Лодку тихо волною качает… Спит девятый отсек, спит девятый жилой, Только вахтенный глаз не смыкает. Спит девятый отсек, спит девятый жилой, Только вахтенный глаз не смыкает… Что он думал тогда, может, дом вспоминал, О друзьях, о знакомых, любимой. Только запах чужой мысли вдруг оборвал - Что такое?! Несет вроде дымом. Доложить - ерунда. Не уйдешь никуда, А в центральном ведь люди - не боги... Пламя рвет и ревет, но нажать он успел Перезвон аварийной тревоги. Отзывается сердце на каждый удар - Тщетно ищут спасенья в девятом. А открыли бы им - смерть вошла б и сюда! И седеют от криков в десятом… Тишина... Тишина... Нет страшней тишины... Так запомните люди живые: Двадцать восемь парней без беды, без войны Жизнь отдали, чтоб жили другие! Встаньте все, кто сейчас водку пьет и поет! Встаньте молча и выпейте стоя! Наш ракетный подводный, наш атомный флот, Отдает честь погибшим героям! Наш ракетный подводный, наш атомный флот, Отдает честь погибшим героям!
Автроилъ: «38 УЗЛОВ» ( Александр Розенбаум, 1983 год.) Было время - я шел тридцать восемь узлов, И свинцовый вал резал форштевень, Как героев встречали моих моряков Петроград, Лиепая и Ревель. А теперь - каждый кабельтов в скрипе зубов, И хрипит во мне каждая миля... Было время - я шел тридцать восемь узлов, И все сверкало от мачты до киля. И мне верили все: и враги, и друзья, От зеленых салаг до Главкома. И все знали одно - победить их нельзя, Лееров их не видеть излома. И эскадры, завидев мой вымпел вдали, Самым главным гремели калибром, И я несся вперед, уходя от земли, До скулы оба якоря выбрав. Было все это так. Мы не ждали наград, И под килем лежало семь футов. Ждали дома невесты, и ждал нас Кронштадт, Как фатою, туманом окутан. Было все это так. Только время не ждет, Вот сейчас бы и дать самый полный. Я в машины кричу: "Самый полный вперед!" - Да не тянут винты, вязнут в волнах... Не могу, стану в док. Отдохну до поры - Не пристало Балтфлоту быть слабым. Лучше флаг в небо взмыть и, кингстоны открыв, Затопить свой усталый корабль. Но разве выскажешь все это в несколько слов, Когда снятся в кильватере чайки? На компасе - норд-вест, тридцать восемь узлов, И все сверкает от пушки до гайки.
Автроилъ: Известная всем старинная матросская песня. Действительно народная, так как имеет бесчисленное колличество вариантов. Переделана из офицерского романса. РАСКИНУЛОСЬ МОРЕ ШИРОКО Раскинулось море широко, И волны бушуют вдали. Товарищ, с тобой мы далеко, Вдали от родимой земли. Не слышно на палубе песен, Лишь Красное море шумит. А берег для русского тесен, Как вспомнишь, так сердце болит. “Товарищ, не в силах я вахту стоять, — Сказал кочегар кочегару, — Огни в моих топках совсем не горят, В котлах не поднять больше пару. Поди доложи им, что я заболел, И вахты, не кончив, бросаю, Весь потом истек, от жары ослабел, Работать нет сил, умираю!...” Товарищ ушел, он лопату схватил, Собравши последние силы, Дверь топки привычным толчком отворил, И пламя его озарило. Закончив бросать, он напился воды, Воды опресненной, нечистой. Пот падал с лица, оставляя следы, Услышал он крик машиниста: “Ты вахты не кончив, не смеешь бросать, Механик тобой недоволен. Ты к доктору должен пойти и сказать, Лекарства он даст, если болен!” На палубу вышел, сознанья уж нет. В глазах у него помутилось... На миг увидал ослепительный свет... Упал... Сердце больше не билось. Наутро проститься с покойным пришли Матросы, друзья кочегара, Подарок последний ему принесли – Колосник горелый и ржавый. К ногам привязали ему колосник, В брезент молча труп обернули. Пришел корабельный священник-старик, И слезы у многих сверкнули. Напрасно старушка ждет сына домой, — Ей скажут, она зарыдает... А волны бегут от винта за кормой, И след их вдали пропадает. Фотографии с Кронштадту.
Автроилъ: Эту песню привожу, как своеобразное свидетельство умонастроений в обществе после сдачи Порт-Артура и поражения русского флота при Цусиме. Написана Владимиром Германовичем Тан-Богоразом в 1905 году. ЦУСИМА У дальней восточной границы, В морях азиатской земли, Там дремлют стальные гробницы. Там русские есть корабли. В пучине немой и холодной, В угрюмой, седой глубине, Эскадрою стали подводной, Без якоря встали на дне. Упали высокие трубы. Угасли навеки огни, И ядра, как острые зубы, Изгрызли защиту брони. У каждого мертвого судна В рассыпанном, вольном строю, Там спят моряки непробудно, Окончили вахту свою. Их тысячи, сильных и юных, Отборная русская рать... На грудах обломков чугунных Они улеглись отдыхать. Седые лежат адмиралы, И дремлют матросы вокруг, У них прорастают кораллы Сквозь пальцы раскинутых рук. Их гложут голодные крабы, И ловит уродливый спрут, И черные рыбы, как жабы, По голому телу ползут. Но в бурю ночного прилива, На первом ущербе луны, Встают мертвецы молчаливо Сквозь белые брызги волны. Их лица неясны, как тени. Им плечи одела роса. И листья подводных растений Плющом заплели волоса. Летят мертвецов вереницы На запад, на сушу, домой. Несутся быстрее, чем птицы. Но путь им заказан прямой. Хребтов вековые отроги, Изгибы морских берегов И рельсы железной дороги Уж стали добычей врагов. И только остался окружный, Далекий, нерадостный путь. На тропик летят они южный, Спешат материк обогнуть. Мелькают мысы за мысами, Вдогонку несется луна. Они не опомнятся сами, Пред ними - родная страна. Но что же их стиснулись руки И гневом блеснули глаза? На родине смертные муки, Бушует слепая гроза. Унылое, серое поле, Неровная, низкая рожь... Народ изнывает в неволе, Позорная царствует ложь. Торговые, людные села, Больших городов суета... Повсюду ярмо произвола, Не знает границ нищета. От Камы до желтого Прута, Как буйного моря волна, Растет беспощадная смута, Кипит роковая война. И плачут голодные дети, И катится ярости крик, И свищут казацкие плети, Сверкает отточенный штык... Снаряды взрываются с гулом, И льется кровавый поток. Объяты багровым разгулом И запад и дальний восток. И падает также рядами Подкошенный юности цвет В широкие общие ямы, В могилы, где имени нет.
PSW: Удивительно, что никто не вспомнил эту песню. Плещут холодные волны Музыка народная (по другим версии В. Беневского) Слова Я. Репнинского Плещут холодные волны, Бьются о берег морской... Носятся чайки над морем, Крики их полны тоской... Мечутся белые чайки, Что-то встревожило их,– Чу!.. Загремели раскаты Взрывов далеких, глухих. Там, среди шумного моря, Вьется андреевский стяг,– Бьется с неравною силой Гордый красавец “Варяг”! Сбита высокая мачта, Броня пробита на нем, Борется стойко команда С морем, с врагом и с огнем. Мы пред врагом не спустили Славный андреевский флаг, Сами взорвали “Корейца”, Нами потоплен “Варяг”! Миру всему передайте, Чайки, печальную весть: В битве врагу не сдались, Пали за русскую честь! Плещут холодные волны, Бьются о берег морской... Чайки несутся в Россию, Крики их полны тоской...
Автроилъ: PSW пишет: Удивительно, что никто не вспомнил эту песню. Согласен. Но (простите за занудство) удивительно и то, что «Андреевский» написано с маленькой буквы. С уважением...
Dmitry_N: Вот эту песню про "Холодные волны" я знал лет с трех-четырех. У нас певучая семья, отец с дедом начнут петь "Когда я на почте служил ямщиком", потом "Вот мчится тройка удалая..", потом "Бьются холодные волны" и я, пацаненок, тоненько, но гордо подпеваю: "...Лусский класавец "Валяг"
PSW: Автроилъ пишет: Но (простите за занудство) удивительно и то, что «Андреевский» написано с маленькой буквы. С уважением... Это не занудство, а любовь к точности. Извините. Поправляюсь. ... Славный Андреевский флаг ... С уважением
Автроилъ: Dmitry_N пишет: ... и я, пацаненок, тоненько, но гордо подпеваю "...Лусский класавец "Валяг" Вот, когда это всё начиналось! Сейчас уже никто почти не поёт (стесняются), друг у меня вообще «деревенские» песни терпеть не может.. Всё ж в человеке и закладывается в детстве - в сказках. в песнях... И ежели он тогда запомнил, что слово "Родина" пишется с большой буквы, то в зрелом возрасте для него других вариантов уже не будет. Может быь банально, зато от души. С уважением...
Dmitry_N: Чудесные стихи на гибель "Петропавловска" http://www.pobeda.ru/content/view/4642/142/ Святого защитника русского флота Тревожит, снедает святая забота... И с горняго неба в бездонность морей Снисходит великий апостол Андрей... Снисходит... Уходит в морскую пучину, Где дети России прияли кончину, Где с ними под грозной артурской горой Почил и Макаров, погибший герой. И ходит апостол, смятения полный. Над морем рокочут бурливые волны. А там, на небурном и илистом дне, Спят наши... Спят наши... в чужой стороне... И ходит апостол., и ищет любовно, Где русские дети уснули безмолвно; И каждое тело, святою рукой, Крестя, оставляет - на вечный покой. "О, спите спокойно, невинные чада! Ни ласки русалки, ни шупальца гада Пускай не тревожат последнего сна, Пускай вас не носит морская волна! Здесь прах ваш, по власти от Бога мне данной, Я сам погребаю, Андрей Первозванный, Но души снесу я к престолу Христа, -Им в горних высотах готовы места...". И души погибших на битве кровавой Предстали святому, одетые славой; И всех их... и всех их апостол Андрей Возносит на небо из бездны морей! (Е. И-вь, "Биржевые Ведомости", 1904) На этой же странице ПЕСНИ в ФОРМАТЕ МР3: Вечная память. Памяти адмирала-богатыря Макарова и погибших с ним сподвижников – героев «Петропавловска» (Ал.Др…/Ив.Лабинский) [изд. апрель 1904 г.] Элегия на смерть С.О. Макарова (К.Аргомаков) [изд. май 1904 г.] Памяти С.О. Макарова («Спи, северный витязь, спи, честный боец») (Стихи «Неизвестного»/Ц.Кюи) [изд. апрель 1904г.] За веру, за Царя! Патриотический гимн русских воинов на Дальнем Востоке. (Н. Прокин) [изд. февраль 1904 г.] Исполняет Мужской хор Института Певческой Культуры "Валаам" под руководством И. Ушакова Компакт-диск "Гимн героям" к 100-летию русско-японской войны Далее, на странице http://www.pobeda.ru/content/view/4613/142/ можно послушать ПЕСНИ в ФОРМАТЕ МР3 Гимн героям "Варяга" и "Корейца". ("Хвала вам, чудо-храбрецы!") (А.А.С./В.Шведов (В.Н. Г-д)) [изд. март 1904 г.] "Варяг". Памяти крейсера-богатыря. (Слова неизвестного автора/Ц.Кюи) [изд. март 1904 г.] "Варяг" 27-го января 1904 года. ("Пока не дрогнули сердца") (В.Лугаковский/М.Речкунов) [изд. май 1904 г.] "Варяг". Баллада. Посвящается героям Чемульпо. (Я.Репнинский/В.Беневский) [изд. 5 июня 1904 г.] Гибель "Варяга". ("Плещут холодные волны") Русская народная песня (Стихи Я.Репнинского) [изд. 17 февраля 1904 г.] Памяти "Варяга". ("Наверх, о, товарищи, все по местам!") Русская народная песня. (Стихи Рудольфа Грейнца) [изд. 25 февраля 1904 г.] Перевод с немецкого Евг. Студенский [изд. апрель 1904 г.] Еще http://www.pobeda.ru/content/view/4672/142/ ПЕСНИ в ФОРМАТЕ МР3 Памяти Цусимского боя. («Чтобы кровью был смыт горький Родины стыд!») (Инн. Родионов) [изд.1905 г.] В далеком Цусимском проливе. На мотив матросской песни «Раскинулось море широко» На сопках Маньчжурии (И.Шатров; В. Мантулин/И.Шатров) [изд. 1905 г.] На события Русско-японской войны Кантата. Героям Порт-Артура по случаю возвращения их на Родину. (А.Васильев/Ф.Матчинский) [изд. февраль 1905 г.] Исполняет Мужской хор Института Певческой Культуры "Валаам" под руководством И. Ушакова Компакт-диск "Гимн героям" к 100-летию русско-японской войны Далее http://www.pobeda.ru/content/view/4692/142/ ПЕСНИ в ФОРМАТЕ МР3 Вечная память (К.Никитин). По напеву русской народной песни «Гибель Варяга» Величание Пресвятой Богородице. Синодальный обиход Днесь торжествует град Владивосток! Тропарь Порт-Артурской иконе Божией Матери «Торжество Пресвятыя Богородицы» (К.Никитин) Исполняет Мужской хор Института Певческой Культуры "Валаам" под руководством И. Ушакова Компакт-диск "Гимн героям" к 100-летию русско-японской войны
Dmitry_N: и еще две из моих любимых песен. Они каким-то краем только попадают в тему, но я их слушаю все время Формат Real Audio Олег Митяев http://www.bards.ru/1ra/a_Mityaev_Oleg/na_drugoj_storone.ra - слушать Это такой коллаж (на дворе лишь начало века - четвертый год (1904) - я даже не понимаю про что КОНКРЕТНО песня, но понимаю - ПРО ЧТО!!! Текст На другой стороне Земли - теплынь, По три раза в году, поди, покос, А у нас из окна - лишь пустырь да в снегу полынь, Да морозы стоят, что на двор не покажешь нос. На другой стороне Земли зимой, Как в июле у нас, в России, цветут луга, И казалось бы - взять, уехать, да Бог с тобой, Затоскуешь, запьешь и за год сойдешь с ума. Это только мальчикам города Тобольска Снятся путешествия в дальние края, И былые доблести Ермакова войска Примеряют мальчики ночью на себя. На дворе лишь начало века, четвертый год, И в своем государстве покоя давно уж нет, А нас опять на край света другим помогать несет, И кто совсем пропадает там, кто на много лет. А на Цейлоне-острове пленные матросы Из тягучих сумерек горький пьют настой. Снится им смородина, речки да откосы, И до помешательства хочется домой. А дорога обратная суток не меньше ста, А вода в океане - соленая, как рассол, И тобольская церковь без них, словно без креста, Заунывно бьет колокол, как кулаком о стол. А на Цейлоне-острове или на Майорке Русскому с татарином никогда не жить. Родина есть Родина - лапти да махорка, Так скроила матушка, и не перешить! и ЕЩЕ чудесная песня по мотивам - Алексея Иващенко и Георгия Васильева - ее я пою, когда надо штаны подтянуть и взяться за дело http://www.bards.ru/1ra/a_Ivasi/kakoy_zhe_ty_moryak.ra - слушать Текст Какой же ты моряк, Когда ты с печки - бряк, Какой же ты герой, Когда штаны с дырою? Но не сдается никому Дырявый наш "Варяг", Хотя ему на дно пора порою... Хотя ему пора Быть сдатым на дрова, В утиль, металлолом и прочие отходы, Но мы бодры и веселы, И мы кричим "Ура!", Чтоб знали все, как тонут пароходы. Чтоб знали все, что мы - Великие умы, Чтоб знали все, что нас Задешево не купишь. Везде от моря Черного До белой Колымы - Мы трудностям показываем кукиш. Ах, наш удельный вес Практически исчез, Но, может, от того мы все-таки не тонем. И пусть для нас грядущее - Кромешно темный лес, Отдать концы, Зашить штанцы, по коням! Какой же ты моряк, Когда ты с печки - бряк, Какой же ты герой, Когда штаны с дырою? Но не сдается никому Дырявый наш "Варяг" И варится на камбузе второе.
Автроилъ: Значит правильно, что была открыта эта тема, коли уж тут такое пошло. Есть замечательные слова у Роберта Сервиса: «...Сказки пишут для смелых. Зачем равнодушному сказка - Для него хороша И обычная серая краска...» С уважением...
Автроилъ: ГИБЕЛЬ"СТЕРЕГУЩЕГО" Помилуй нас, Бог Всемогущий, И нашей молитве внемли. Так истребитель погиб «Стерегущiй» Вдали от родимой земли. Командир прокричал: «Ну, ребята! Для вас не взойдет уж заря. Героями Русь ведь богата: Умрем же и мы за Царя!» И вмиг отворили кинстоны, И в бездну морскую ушли Без ропота, даже без стона, Вдали от родимой земли. И чайки туда прилетели, Кружатся с предсмертной тоской, И вечную память пропели Героям в пучине морской. В том сила России грядущей: Герои бессмертны у ней. Так миноносец живет «Стерегущiй» В сердцах всех российских людей. (1904 год)
Автроилъ: Давно ставшая культовой песня советских моряков. Написана в 1942 году. ПРОЩАЙТЕ СКАЛИСТЫЕ ГОРЫ Музыка: Е. ЖАРКОВСКОГО, слова: Н. БУКИНА Прощайте, скалистые горы, На подвиг Отчизна зовет! Мы вышли в открытое море, В суровый и дальний поход. А волны и стонут, и плачут, И бьются борт корабля... Растаял в далеком тумане Рыбачий, Родимая наша земля. Корабль наш упрямо качает Крутая морская волна, Поднимет и снова бросает В кипящую бездну она. Обратно вернусь я не скоро, Но хватит для битвы огня. Я знаю, друзья, что не жить мне без моря, Как морю не жить без меня. Нелегкой походкой матросской Иду я навстречу врагам, А после с победой геройской К скалистым вернусь берегам. Пусть волны и стонут, и плачут, И бьются о борт корабля, Но радостно встретит героев Рыбачий, Родимая наша земля.
АЗАРД: Русско-Японская война в немецкой поэзии Рудольф Грейнц Epitaphium explosivum с морей Восточной Азии О вдумчивый читатель! Во времена, когда законом Повседневности стали банкротства, банкротства и банкротства, - Не странно и не смешно, что в морях Восточной Азии Что ни день приходит конец бронированным кораблям, одному за другим. Падает курс акций с ценами человеческой жизни, И несметные, миллионные суммы поглощает жерло моря, Хороня в глубине военные суда С их пушками и прочим оружием. Биржевой игрок лишь бегло знакомится с числом Погубленных жуткой войной русских и японцев, Но тем дотошнее он отмечает цену каждого взрыва, Ведя свой реестр расходов и доходов. Тщательней всех ведёт эту цифирь, с кисло-сладкой миной, Англичанин Джон Булль: и ещё бы – ведь это ему, Именно ему, чтоб спасти свою шкуру, нужно оплачивать Каждую потерю с японской стороны! Вот весы и колеблются: кто же в конце концов победит, Это знают сегодня одни небеса, А торпедоносная гроза бушует ужасней, ужасней… Кто же положит конец сей войне? Ей положит конец Тот владыка, который на свете мощнее всего – Der mächtiger ist als Alles, – Он король королей, принудитель и самых сильнейших – Dalles! В подлиннике рифмовано. Напечатано в еженедельнике “Югенд” (Мюнхен), 1904, № 9. “Варяг” того же автора был напечатан там неделей позже (№10).
АЗАРД: Русско-Японская война в японской поэзии Нобуюки УЦУМИ Плач по Верещагину В морском сражении при Цусиме, 13 апреля 37 года эпохи Мейдзи, взорвался на мине флагман русского восточного флота “Петропавловск”. Командующий флотом адмирал Макаров погиб, и его участь разделил состоявший при фронте художник антивоенных убеждений Верещагин. Какой великолепный порыв – Изобразить своею кистью ужасы войны, Чтобы распространить по свету, Среди всех людей желание мира! О, высокое влечение – Посвятить искусство идеалам человечности. Ты приехал на поля кровавых битв издалека И смело встал под пушки, Чтобы встретить смертную беду. В заливе у Порт-Артура, кишащем Морскими хищниками, ты свои краски Разбавлял морской водой, и под светом прожекторов Вдохновенно отдавался свободе живописца. И когда рассеялся пороховой дым, Там уже не реял над волнами контур корабля. Неисчерпаема скорбь – как неисчерпаемы Вечно плещущие глубины тех морей. Не будучи богом, едва ли ты мог предугадать, Что именно войне, которую ты всецело ненавидел, Будет принесено в жертву Тело твоё. Я не столько скорблю о гибели Макарова, Который, быть может, и великий воитель – Но тебя, Верещагин, о мастер холста, Не оплакать никак не могу. Однако вот оно – и адмирал, Выдающийся своим ратным искусством, И художник, любяще преданный делу мира – Оба они, связанные благородной дружбой, Погребены в пучине морских вод. Запечатлей же, история, эти время и место – Запечатлей, что 13 апреля 1904 года Вдали от горных берегов под Цусимой Погибли душа мира и душа войны. Увы, наделённый от евангелия мира Миссией любви, ты спустился с небес, Но наказа не совершив до конца, Ты уже возвращаешься на небеса. И этим ты доказал всему свету, Своей собственной жизнью доказал, что война, С помощью которой люди губят людей – Это безмерный грех. В самом деле, люди, охваченные жаждой воевать, Поголовно преображаются в бесов. Пламя пылает, льётся кровь, Свет выглядит как подлинный ад. О, ты понял своё призвание И пожертвовал телом неповторимым своим – А почему не гибнет, не предаётся позору и смерти тот, Кто хвалит бойню и обольщает ею людей? А твои – пусть исчезли под пеной моря твоя жизнь и твоя кисть, Пусть полотна твои не завершены, Но бесценна своими ратными заслугами эта смерть, И эта слава будет сиять века. Сколько бы ни терпели поражений отечества, Слава искусства – его человечность. Так гляди же – вот плывёт по волнам Бог моря, Дракон, И увенчивает тебя лавровым венком. Примечание автора Когда мы вместе, я и мой друг Такубоку ИСИКАВА, были в обществе “Синсися” (“Содружество новой поэзии”), Исикава сочинил стихи “Памяти адмирала Макарова”, а я “Плач по Верещагину”. Гениальный Исикава, позже ставший верным радикалом, тогда ещё был патриотом, воспевавшим войну. Любопытно вспомнить, что я несколько опережал его. Справка об авторе и переводчиках Нобуюки УЦУМИ (1884 – 1968) – японский поэт Стихи “Плач по Верещагину” были напечатаны в периодическом издании “Синсэй” (“Новый голос”) в 1906 г. (№ 1 за 1 января 1906 г.). Перевод с японского Масанори ГОТОУ, Михо СИБУКУРА, Сергея Небольсина и Муцуми КОГА. Печатается впервые. Такубоку Исикава Памяти адмирала Макарова Замолкни буря! Сложи свои крыла, что плещутся во мраке. Затихни, вопль ночной, стенанья Куро-Сиво У диких скал, рыданья демонов над бездною морскою. И вы, когорты вражьи и свои, Склоните долу ваши копья, Пред именем Макарова на миг притихнув: Сквозь рокот непокорный вод я призываю его имя. Он поглощён безумьем волн седых, Под ущерблённым месяцем далёкого Артура. Да снизит голоса всё сущее, да будет тишина Безлюдия пустынь пред мощью зимнего заката, Недвижности руин, оставленных циклоном. Внемлите: крик безмолвный исполнил небеса и землю. Прислушайтесь. Что это: злоба побеждённых, Иль ярость мрачных волн, готовых опрокинуть мир? Нет, нет! То – жизни песнь, звенящая величьем духа! Оно сверкало, ведь, в его прощальном взоре, Когда, деля судьбу с сражённым кораблём, Он погрузился в пену чёрную Артура И захлебнулся там кровавою волной. Увы! В величьи побеждённый, Макаров – так зовут тебя, Чужой страны воитель одинокий. Макаров – тот, кто до последней капли сил Боролся и нашёл конец безвременный в волнах пучины. Поэт неведомый Японии далёкой, В восточном море вражеской страны, Хотя и враг, но вспомнив о тебе, стеснённой грудью Источает крик: “Вы, демоны, падите ниц! Пред именем Макарова замолкните на время, Когорты вражьи и свои, склонивши долу ваши копья! О, ты, сражённый полководец, герой России одинокий, Ты, что зачислен в лик избранников войны! Суровый ветр уж распростёр Свои безжалостные крылья над тобою”. Когда заволочили тучи грозовые Восточной Азии просторный небосклон, И в Жёлтом Море буйная волна объяла хладом Печальные остатки кораблей Артура, Ты мужественно встал, призвавши имя Божье К судьбе своей страны, печалью осенённой. Так солнце на закате, оставя долгий путь средь облаков, В сияньи гордого величья шлёт последний луч Навстречу воплю гибельного мрака. Хвала тебе, великий чужестранец, Приявший на себя судьбы отчизны крест. Твой адмиральский флаг на мачте взвился Высоко солнцу встречь по ветру буйному Артура. О, Боже, кто мог знать, что этот флаг Поглотят волны чрез мгновенье И погребут на дне морском с судьбою родины твоей И с мощью, покорявшие народы мира! Апреля день тринадцатый! Не озаряло солнце Пасмурных небес. Зловещие неслися тучи И билось утреннее море у границ. Беснуйся море, рыдайте демоны! Падите на колена, когорты вражьи и свои! Пред именем Макарова склоните ваши копья! Вот тысячи громов запрыгали по волнам. Разрушен вдребезги могучий вал. И в тот же миг гигант сражённый – Властитель Моря Жёлтого – накренился корабль Над чёрной вспененною бездной. Скрестивши руки на груди, и гневным взором Сверля ликующий победою водоворот, Он тихо погрузился в волны, обагрённый Ручьями алой крови, великий адмирал! Судьбы стихия роковая, в извечном гневе что вздымаешь Смертельных волн зыбучие главы, И ты, хранитель тайны – Куро-Сиво, Своим разгулом у Артура поселивший В сердцах навеки жгучую печаль, Из мира бренного похитив навсегда В темницу мрачную границ неведомых своих И жизнь, и чаянья, и силу воли, — Какие знаки явите вы мне, Чтоб я узрел “свет жизни вечной”? Ужели столь ничтожны, как зрятся вашим взорам, И этот мир, и эта жизнь, потухшие мгновенно Под вашим гибельным натиском? Увы, увы! Омочены слезами все письмена истории тысячелетий. Над именем Макарова великим Прольюсь теперь и я дождём горючих слёз. На дне морском, в безбрежную обитель погрузясь, Лежит он, раной злой сражённый в грудь навеки, — В грудь, что питала мощь души великой, — И рану тяжкую свою оплакивать заставив мир. Но вновь сомненьем я охвачен: в чём тлен и вечность на земле? Быть может в тех слезах участия, что льются, Быть может в самой силе почитанья отражён Круговорота жизни вечной проблеск драгоценный? О, если так, мой друг Макаров, То я готов к борьбе земной. Мне утешеньем будет мысль, Что в каплях пылких слёз поэта И в силе его крика, зовущего по имени тебя, Жить будет истиною вечной и твоё имя, и мой стих. В притихший мрак июньской полуночи, Свечою сзади озарён, гляжу я, прислонясь к окну, И мысли тихие к тебе стремятся. И как живой, встаёшь пред взором ты, твой образ, Когда в последний миг ты взглядом усмирял волноворот смертельный. И никнет голова, и льются безудержно слёзы. Тебя уж нет в живых, но вечно будет жить В сердцах, которым дорог души великой образ, Твоего сердца доблестный порыв. Замолкни же, ночная буря И Куро-Сиво стон у диких скал! Падите ниц, затихнувши на время, Когорты вражьи и свои, пред именем Макарова: К нему я обращаю свой возглас пламенный. Он поглощён безумьем волн седых Под ущерблённым месяцем далёкого Артура. 20 июня 1904 г. Справка об авторе и переводчике Такубоку ИСИКАВА (1886 – 1912) – японский поэт начала XX века. Перевод стихотворения “Памяти адмирала Макарова” исполнен в Японии русским эмигрантом, бывшим белым офицером, военным переводчиком и японистом Михаилом Петровичем Григорьевым (1899-1943). Опубликован в русскоязычном эмигрантском сборнике “На Востоке. Выпуск первый” (Токио, изд-во “Тайсиудоо”, июнь 1935 г.)
Dmitry_N: Автроилъ пишет: Так истребитель погиб «Стерегущiй» http://medalirus.narod.ru/Zeml/Novikov.htm Цитата из статьи Новиков один из четырех матросов оставшихся в живых после боя миноносца с четыремя боевыми кораблями японцев 26 февраля (10 марта) 1904 г. По распространенной в то время легенде открыл кингстоны для затопления миноносца, чтобы не допустить захват поверженного корабля врагом. Цитата из статьи После войны вернулся в Еловку, в 1919 г. без суда расстрелян односельчанами как помогавший колчаковцам.
Dmitry_N: Героямъ Портъ-Артура стихотворенiе Б.П.Никонова Твердыня рухнула!.. ПослЂдний палъ оплотъ. Из взорванныхъ фортовъ идете вы понуро. Немного вас спаслось... Вы всЂ наперечетъ, Страдальцы - ратники, Герои Портъ-Артура! Вся кровью залита земля, гдЂ бились вы. Семь тяжкихъ мЂсяцевъ не вЂдая покоя И в битвах падали подъ смертною косою, Какъ стебли стройные подкошенной травы... ЖелЂзное кольцо сдвигалось все тЂснЂе Все яростнЂй гремЂл над вами вражiй громъ БолЂзни, немощи и голодъ с каждымъ днемъ Страдальцев-воинов терзали все больнЂе ГнЂздо орлиное!.. Семья богатырей! Мы твердо вЂрим вам: вас не враги сразили! Ихъ злыя полчища давно вы побЂдили И твердой волею и стойкостью своей! Всегда о вашъ оплотъ ихъ разбивались груди Пока владЂли вы запасом боевым... Но вотъ запасовъ нЂтъ - и строй ваш уязвимъ Богатыри вы всЂ... Но вы вЂдь все-же люди! Для опустЂвших рукъ ужъ неравна борьба! И падаютъ на вас взрываемыя скалы... Довольно, ратники! И безъ того судьба ВЂнцами свЂтлыми даритъ вашъ сонмъ усталый! Что вами сдЂлано - не совершить другимъ! И сонмомъ вашимъ мы гордимся знаменитымъ. И славу вЂчную мы воздаем живымъ И память вЂчную - убитымъ Нива, 1905, №2, стр. 36
Автроилъ: Превосходно! Других слов не нахожу.
Dmitry_N: Во как! Партитура музыкальной пьесы для фортепиано "Бомбардировка Порт-Артура" Издана в Австралии в 1904 году http://www.nla.gov.au/apps/cdview?pi=nla.mus-an5631156-s1-e Стрелочкой в верхнем правом углу (если зайти по ссылке) можно пролистать все 9 листов клавира. У меня племянница учится в консерватории, на виолончели, правда, но попробую ей дать, пусть наиграют
Автроилъ: Корабельный гардемарин Юрий Степанов К 250-ЛЕТНЕМУ ЮБИЛЕЮ МОРСКОГО УЧИЛИЩА Тебе, наш Корпус, твои дети, Шлем свой привет, свое «ура». Ты создан был в глуби столетий Железной волею Петра. И по державному завету Ты душу Флота воспитал, И Адмиралу и Кадету Единый путь предначертал. Ты выковал героев долга, В бою познавших жизни цель, Ученых, и морского волка, И добывателей земель. Сенявин, Ушаков, Корнилов, И Крузенштерн, и Невельской, Маститый Лазарев, Нахимов, Колчак - Правитель и Герой. Не перечесть имен могучих, Как всех имен не перечесть, Кто пал в бою, кто был умучен За Славу Русскую, за Честь. Кто создал век побед гремящих: Кинбурн, Чесму и Наварин, Средь моря вод Синоп горящий, Дым Севастопольских руин. И, наконец, дариносима, Под злобу, клевету и смех, Сияет царственно Цусима, Как искупление за грех. И от времен Петра доселе, Чрез славы дни и скорби мрак, Мы скажем: честно мы носили Андреевский могучий флаг. Ты воспитал нас, Корпус славный, Ты создавал Российский Флот. Прими ж привет, Старик Державный, В твой этот юбилейный год. И в дни изгнания лихие Завет твой свято сохраним И верность Флоту и России Потомкам нашим возвестим. Юрий Петрович Степанов родился в г. Уфа в Сибири в 1899 году. Окончил Морское училище во Владивостоке. Корабельный гардемарин выпуска 1920 года. Среди друзей по выпуску имел славу поэта и прозвище «Лиловый негр». К сожалению, большая часть его произведений погибла во время войны в Европе, сохранилось лишь несколько остихотворений и поэма, опубликованные в издававшемся Иваном Белавенцом в США «Письме». Ю. П. Степанов приехал в Аргентину в 1949 году, жил одиноко, не имел каких либо средств к существованию и сильно нуждался. Основным источником существования была служба псаломщиком в православном храме (был посвящен в стихарь Епископом Владимиром (Раич) в 1936 году). В последние годы жизни работал над созданием «Сказания о Выпуске 1920 года», где собирался проследить судьбы товарищей по выпуску от 1914-ого до середины 20-х годов. Судьба рукописи неизвестна. Скончался 29 марта 1966 года и похоронен на Британском кладбище Буэнос-Айреса.
Dmitry_N: http://www.hot.ee/sflot/biblio-1/biblio1.html
Автроилъ: Н. АГНИВЦЕВ *** В Константинополе у турка Валялся, порван и загажен, План города Санкт Петербурга, — В квадратном дюйме триста сажен. И хлынули воспоминанья, Прерывист шаг и взор мой влажен. В моей тоске, как и на плане, В квадратном дюйме триста сажен. *** Как вздрогнул мозг, как сердце сжалось, Весь день без слов, вся ночь без сна: Сегодня в руки мне попалась Коробка спичек Лапшина. О сердце, раб былых привычек, И перед ним виденьем вдруг Из маленькой коробки спичек Встал весь гигантский Петербург: Исакий, Петр, Нева, Крестовский, Стозвонно-плещущий Пассаж, И плавный Каменноостровский, И баснословный Эрмитаж. Последним отзвуком привета От Петербурга лишь одна Осталась мне вот только эта Коробка спичек Лапшина...
Dmitry_N: Стихи замечательные, вот только с картографией там нелады - не может быть триста сажен в квадратном дюйме, но это неважно. Перекликаются вот с этими строками Марины Цветаевой Пусть с юностью уносят годы Все незабвенное с собой. -- Я буду помнить все разводы Цветных обой. И бисеринки абажура, И шум каких-то голосов, И эти виды Порт-Артура И стук часов.
Автроилъ: Dmitry_N пишет: Перекликаются вот с этими строками Марины Цветаевой Однако, «ностальгия» называется. Типичная эммигрантская болезнь. Свойственна даже тем, кто никуда не уезжал - у кого, просто, родину выдернули из под ног.
Александр: Билет На фабрике немецкой, вот сейчас,-- дай рассказать мне, муза, без волненья! - на фабрике немецкой, вот сейчас, все в честь мою, идут приготовленья. Уже машина говорит: "жую, бумажную выглаживаю кашу, уже пласты другой передаю". Та говорит: "нарежу и подкрашу". Уже найдя свой правильный размах, стальное многорукое созданье печатает на розовых листах невероятной станции названье. И человек бесстрастно рассует те лепестки по ящикам в конторе, где на стене глазастый пароход, и роща пальм, и северное море. И есть уже на свете много лет тот равнодушный, медленный приказчик, который выдвинет заветный ящик и выдаст мне на родину билет. 1927 г.
Автроилъ: Александр пишет: ...и выдаст мне на родину билет. А у этой ностальгии автор есть? С уважением...
Dmitry_N: А там написано в заглавии сообщения - Владимир Набоков
Александр: Автроилъ пишет: автор есть? Владимир Набоков, как указано в заголовке. С уважением. А.
Александр: Разбередил душу г-н Автроилъ. Арсений Несмелов, Харбин ... И здесь, на самом берегу реки, Которой в мире нет непостоянней. В глухом окаменении тоски Живут стареющие россияне. И здесь же, здесь, в соседстве бритых лам, В селенье, исчезающем бесследно. По воскресеньям православный храм Растерянно подъемлет голос медный. Вс. И. Иванов, Харбин, 1926 Моя пленительная муза, Вопрос к тебе тревожный есть. Не суждена ли нам француза Весьма сомнительная честь? И после нашей жизни бурной, Вдали от нам родной страны, Быть может, будем мы фигурным, Китайским гробом почтены? Но почему при мысли этой Невольно чувствуется страх? Не быть нам с песней недопетой, В далёких и чужих гробах. Иванов в 1945 году возвратился в СССР, жил и умер в Хабаровске. Несмелов не успел...
ABP_TOR: Алексей Жаров 16 октября 1922 г. Все мы, все мы сегодня - матросы! Наша жизнь - грозовой океан! Этих дней раскаленную россыпь Сыплем в сумерки дальних стран... Рупор наш-комсомольские глотки! Песни - брызг буревых серебро! Наших мыслей подводные лодки Сеют взрывов рокочущий гром. Нам вчера, как гудок заводской, Разжигающий гулкий простор, Бросил зычною медью Троцкий - Седеющий военмор: "Эй борьбой ограненная юность! Отплывай,отплывай, грозовей К берегам Всецветной Комунны Кораблям кочующих дней! Веселей, к рулевым колесам!" Львиным ревом гудит ураган... Все мы, все мы сегодня - матросы! Наша жизнь - грозовой океан!
aden13: ABP_TOR пишет: Троцкий - Седеющий военмор: Все. Мир перевернулся
Автроилъ: aden13 пишет: Троцкий - Седеющий военмор... Эт-то что-то!
Александр: ABP_TOR пишет: Наших мыслей подводные лодки Интересная мысль! Первый проект летающей подводной лодки! Это ламбада!!! А всё равно Северянин лучше. Лейтенант С. Вы не слыхали про поэта, Поэта лейтенанта С.? В нем много теплоты и света, И море милое, и лес. Он сын Случевского. По крови И духу сын... В лазори строк - Он белый голубь. На Нарове Его именье "Уголок". Люблю я грусть элегнй "С моря" Посланий молодой жене, В которых он, природе вторя, Так родственен, так близок мне. Он чистотой доступен детям, И нежно я его пою. Поэт погиб на тридцать третьем В Цусимском горестном бою.
aden13: Ставлю звуковой файл, потому что ЭТО надо слушать. Посвящается всем подводникам России, не вернувшимся из похода Капитан Колесников http://slil.ru/25204910
Александр: АЛЕКСАНДР ИВАНЫЧ, ОТСТАВНОЙ КАПИТАН Слова А. Поперечного По темным улочкам Кронштадта Шел спотыкаясь капитан Своей походочкою шаткой - Не то чтоб трезв, не то чтоб пьян. Устав от сереньких гостиниц, Он и напился оттого, Что в море старенький эсминец Ушел сегодня без него. Припев: Отставной капитан Александр Иваныч, Сам себе капитан - Капитан Капитаныч. Без тебя корабли И уйдут и вернутся! Ну а волны вдали Глухо плачут и бьются... А в клубе офицеров флота Играл оркестр, шло торжество. За что, мне скажет, может, кто-то, Списали на берег его, Кто двадцать лет не за награды Ходил в штормягу, морем пьян?! …По темным улочкам Кронштадта Шел спотыкаясь капитан. Припев. Татьянин день: Песенник. - Серия "Хорошее настроение". - Новосибирск: "Мангазея", 2004 http://www.a-pesni.golosa.info - очень хороший сайт, рекомендую. Есть и флотское
Автроилъ: ПСИХИЧЕСКАЯ АТАКА Василий Юрша Нам с детства внушали, что правда одна; Гражданская как-то случилась война, кто прав был в той бойне, а кто виноват; отец против сына, на брата шёл брат. Белые, красные, красные, белые… – и те, и другие отчаянно-смелые; сжигали друг друга, стреляли, рубили, и землю родную всем сердцем любили… Кровавой зарёй занимался рассвет, готовился к бою безусый корнет седой есаул поправлял ордена – обычное дело, война как война… Чистая форма на чистое тело – смерть предстояла за правое дело, новое жить не желало со старым, старое жить не могло с комиссаром… Погоны, шевроны, парадный мундир – цвет Белой армии, все как один. Вот цепи пошли без единого звука, застыла в глазах нестерпимая мука. Зачем?.. На диване того не понять, уставшая Гвардия шла умирать, головушки светлые в поле сложить, чтоб жертвою чёрную смерть ублажить, чтоб крови напилась она допьяна – обычное дело, война как война… Был мир оглушён пулемётной стрельбой, уж поздно тревожить кого-то мольбой, молчал в небесах не имеющий уши, и пули летели в раскрытые души… Чёрные вороны в небе кружились, капельки крови на землю катились – Смерть разыгралась под знаком беды, но молча шеренги смыкали ряды… Без крика и стона навечно уснул на поле бескрайнем седой есаул, блеснув позолотой своих эполет, споткнулся от пули безусый корнет, ни тот, ни другой не проронят ни слова, а Смерть улыбалась всё снова и снова… Усеяно поле… звенит тишина… – обычное дело, война как война. У раскалённого дула "максима" курила махорку крестьянка – Россия, а тёмная ночь обречённо-устало уже опускала своё покрывало; ветер, слёзу уронив на песок, небу зализывал рану в висок…
a-musikhin: Уважаемый Автроилъ ! На посте № 1693 Вы разместили четыре фотографии моряков, сделанные в фотоателье. Скажите, пожалуйста, почему Вы пишете, что все это "фотографии с Кронштадту"? О двух из них это можно сказать точно (первая и третья слева направо). Но вторая и четвертая? Понятно, что они обе сделаны в одном месте, но где? Меня этот вопрос очень интересует, т.к. самая правая фотография выложена на форум мной, там изображен мой прадед (стоит слева с бутафорской саблей). Я всегда считал, что она сделана во Владивостоке. Поэтому у меня еще вопрос, откуда Вы взяли вторую фотографию, можно ли дать ее более качественное изображение и что написано на ее обороте (надпись чернилами немного просвечивает)? С уважением, Алексей Мусихин
a-musikhin: От родственников по матери мне достались несколько тетрадных листов большого формата, на которых записано несколько стихов и песен. Записи делались с декабря 1916 по январь 1921 гг. В конце последнего листа есть такая надпись: "Писал Василий Александрович Алпатов. 1921 г. 26 января. Про жизнь из военной жизни в Русско-Германскую войну и лично мною перенесенные все невзгоды во время войны в передовых линиях фронта под Ригой и Гельсинфорсе. К сему подписуюсь Гражданин Вятской губ. Слободского уезда Бело-Холуницкого завода Василий Алпатов". Стихи и песни в основном, вероятно, его собственного сочинения, весьма малограмотны, но любопытны, т.к. содержат впечатления очевидца и участника тех событий. Есть, кроме того, и несколько известных песен, среди них - о Варяге. Я думаю, такая версия будет любопытна некоторыми отличными от классического текста деталями: Песня из военной жизни. Плещут холодные волны, Бьются о берег морской. Носятся чайки над морем, Крики их полны тоской. Мечутся белые чайки, Что-то встревожило их. Чуть загремели раскаты Взрывов далеких глухих. Там среди шумного моря Вьется Андреевский стяг. Бьется с неравною силою Гордый красавец Варяг. Сбита высокая мачта, Броня пробита на нем. Борется стойко команда С морем, врагом и огнем. Пенится Желтое море, Волны сердито шумят. С вражьих морских великана Выстрелы чаще летят. Реже с Варяга несется Ворогу грозный ответ. Чайки, снесите Отчизне Русских героев привет. Миру всему передайте, Чайки, печальную весть – В битве врагу мы не сдалися, Пали за русскую честь. Мы пред врагом не спустили Славный Андреевский флаг, Сами взорвали Корейца, Нами потоплен Варяг. Видели белые чайки, Как скрылся в волнах богатырь. Смолкли раскаты орудий, Стихла далекая ширь. Только плещут холодные волны, Бьются о берег морской, Чайки несутся в Россию, Крики их полны тоской.
aden13: Севастополь (Дмитрий Ревякин, гр. "Калинов Мост", г. Новосибирск, из альбома "Ледяной Походъ") Как пришла лиха беда из-за моря синего Враг нагрянул несчетный Севастополь-крепость забрать Нам с тобой уступать было не с руки Или грудь в крестах, или пухом земля И сказал адмирал: «Неприятель силен Встанем грудью навстречу, отступать дальше некуда Будем биться геройски, Государь на нас надеется». «За родное умрем», - прибавляли мы Эти ночи и дни не забудем с тобой Смерть косила ряды, разохотилась лютая Супостат окаянный наседает бешено Бьем картечью его, где штыком, где саблей вострою Ох, кровей напилась, земля крымская Черноморский флот на дне покоится И все меньше нас, адмирал убит Но мы держимся из последних сил…
Olmalin: Легендарный Севастополь Музыка: В. Мурадели Слова: П. Градов Ты лети крылатый ветер Над морями над землей, Расскажи ты всем на свете Про любимый город мой. Всем на свете всех поведай, Как на крымских берегах, Воевали наши деды И прославили в боях Припев: Легендарный Севастополь, Неприступный для врагов, Севастополь, Севастополь Гордость русских моряков. Здесь на бой святой и правый, Шли за Родину свою И твою былую славу Мы умножили в бою. Скинув черные бушлаты Черноморцы в дни войны Здесь на танки шли с гранатой, Шли на смерть твои сыны, Припев Если из-за океана К нам враги придут с мечом, Встретим мы гостей нежданных Истребительным огнем. Знает вся страна родная, Что не дремлют корабли И надежно охраняют Берега родной земли. http://download.sovmusic.ru/m/lsevast.mp3 - 5 мегов, 192-й битрейт http://download.sovmusic.ru/m32/lsevast.mp3 - 800 кило, 32-й битрейт. Исполняет Ансамбль песни и пляски ЧФ ВМФ, 1983-й год.
Автроилъ: «Украинский Севастополь, гордость русских моряков...»
Автроилъ: НА СОПКАХ МАНЬЧЖУРИИ (дореволюционный вариант) Муз. И.Шатров, сл. Ст.Скиталец Спит гаолян, Сопки покрыты мглой... На сопках Манчжурии воины спят, И русских не слышно слез... Страшно вокруг, Лишь ветер на сопках рыдает Порой из-за туч выплывает луна, Могилы солдат освещает. Белеют кресты Далеких героев прекрасных. И прошлого тени кружатся вокруг, Твердят нам о жертвах напрасных. Средь будничной тьмы, Житейской обыденной прозы, Забыть до сих пор мы не можем войны, И льются горючие слезы. Героев тела Давно уж в могилах истлели, А мы им последний не отдали долг И вечную память не спели. Так спите ж сыны, Вы погибли за Русь, за Отчизну. Но верьте еще мы за вас отомстим И справим кровавую тризну. Плачет, плачет мать родная Плачет молодая жена, Плачет вся Русь, как один человек Злой рок и судьбу кляня...
Автроилъ: ПАМЯТИ ГЕНЕРАЛА Л.Г. КОРНИЛОВА Бегу не от жизни, В былое уход - не Исход. В пожарах гражданской Сгорели столбы верстовые... Болярина Лавра И первый Кубанский поход Вином и молитвой, Увы, не помянет Россия. Припасть бы к истокам В промозглых кубанских степях, Где шли добровольцы, Кресты вдоль дорог оставляя... Спаситель простреленный Плыл над рядами папах, На путь этот крестный Устало глаза закрывая. Мне скажут - химера! Какой восемнадцатый год? Но снова эпоха Диктует забытую драму. И я помяну Всех, кого выводили в расход По прихоти левой ноги Победившего хама. И Бог отвернулся, И проклял державу мою, Где полною мерой, Мы все, что хотели, вкусили. За Белое воинство Полную чашу налью И всех помяну, От кого отвернулась Россия. Горька эта чаша, Как горек их жребий земной. Изолгана память. В чужих палестинах погосты... Но песня моя Продолжает поход Ледяной, Хоть все на круги возвратить Даже песне не просто. Но хочется верить: В былое уход - не Исход, Вновь память расставит Кресты, как столбы верстовые... Болярина Лавра И первый Кубанский поход Вином и молитвой, Быть может, помянет Россия. К. Ривель.
ABP_TOR: Народная песня, на мотив "Из-за острова на стрежень" КОЧЕГАР На просторе Каспий-моря По искрящейся волне Пароход идет военный С флагом белым на корме. На верху штаб-офицеры И полковник в орденах – На ногах сверкают шпоры И погоны на плечах. Пьют вино, кричат, смеются: «На веревку вздернем всех И Совет разгоним лихо Без препятствий и помех». У котла у парового, Черен грязью и угрюм, Кочегар сидит согнувшись От наплыва тяжких дум: «Скоро будет Александровск, Там не ждут таких гостей; Власть Советская лишится Снова лучших сыновей». Вдруг он слышит в рупор голос: «Город видишь, тихий ход». «Эй, прощай, жена и дети, И прощай, честной народ!» Быстро клапан закрывает, В топку сыпет уголь весь И на палубу взбегает, Словно грозной смерти весть. Вслед за ним несется грохот, Пар вздымается столбом, Пароход взлетел на воздух, Тонет в море голубом. Море в пене, солнце блещет, На просторе — никого. Власть Советская дороже Бела света самого.
diletant: ПАМЯТИ КОНВОЯ PQ-17 А.Городницкий Аргумент в неоконченном споре – Злой сирены пронзительный вой. Для похода в студеное море Корабли собирает конвой. Им волна раскрывает объятья, Им поют, провожая, гудки. Это ваши друзья или братья, ¬- Помолитесь за них, моряки. Каждый твердо в звезду свою верит. Только знать никому не дано, Кто сумеет вернуться на берег, Кто уйдет на холодное дно. Не дожить им до скорой победы, Ненадежной мечте вопреки. Это ваши отцы или деды, - Помолитесь за них, моряки. Вспомним тех, кто стоит у штурвала, Чтоб погода нелетной была, Чтобы бомба суда миновала И торпеда в пути обошла. Отлетают их светлые души, Словно чайки в полете легки. Никому не добраться до суши,- Помолитесь за них, моряки. Над водою, соленой от горя, День полярный горит синевой. Для похода в студеное море Корабли собирает конвой. Там грохочут салюты прибоя, И намокшие тонут венки. Это те, кто закрыл вас собою, - Помолитесь за них, моряки. 2003.
stem: "Геройский подвиг лейтенанта Рогускаго". Л.Афанасьев, 1915 г. Он шел под туманом на транспорте Прут Где зыблясь, Андреевский флаг развевался Когда с миноносцами - грозен и лют Враг-дреднот навстречу ему приближался. Грозила опасность. Но чем отвратить? Спастись от захвата и поздно и трудно И было тогда решено затопить В пучине морской беззащитное судно. Открыли кингстоны и шумно вода Фонтанами хлынула с страшною силой И море готовилось стать навсегда Тонувшему судну безкрестной могилой. У трапов толпился, теснясь, экипаж... Спустили с бортов для спасения шлюпки И к небу взывая шептал Отче наш Священник-монах, возвышаясь на рубке. А он, молодой и отважный герой Уже находился в таинственном трюме Плескалися волны и ветер с тоской О чем-то роптал в нарастающем шуме. И вдруг прогремел оглушительный взрыв. Как будто сорвалось и рухнуло что-то То - вечною славой свой подвиг покрыв Погиб лейтенант Черноморского флота. И словно разсыпчатый звон серебра В разсветном тумане над гибнущим Прутом Нежданное грянуло дружно Ура! Герою прощальным салютом.
Александр: Опять не в тему: Перегорит костёр и перетлеет. Земле нужна холодная зола. Уже никто напомнить не посмеет О страшных днях бессмысленного зла. Hет, не мученьями, страданьями и кровью - Утратою горчайшей из утрат: Мы расплатились братскою любовью С тобой, мой незнакомый брат. С тобой, мой враг, под кличкою «товарищ», Встречались мы, наверное, не раз. Меня Господь спасал среди пожарищ, Да и тебя Господь не там ли спас? Обоих нас блюла рука Господня, Когда, почуяв смертную тоску, Я, весь в крови, ронял свои поводья, А ты, в крови, склонялся на луку. Тогда с тобой мы что-то проглядели, Смотри, чтоб нам опять не проглядеть: Не для того ль мы оба уцелели, Чтоб вместе за отчизну умереть? Николай Туроверов, белогвардеец
Серж: Кладбище под Парижем. Малая церковка. Свечи оплывшие. Камень дождями изрыт добела. Здесь похоронены бывшие. Бывшие. Кладбище Сан-Женевьев-де-Буа. Здесь похоронены сны и молитвы. Слезы и доблесть. "Прощай!" и "Ура!". Штабс-капитаны и гардемарины. Хваты полковники и юнкера. Белая гвардия, белая стая. Белое воинство, белая кость… Влажные плиты травой порастают. Русские буквы. Французский погост… Я прикасаюсь ладонью к истории. Я прохожу по Гражданской войне.. Как же хотелось им в Первопрестольную Въехать однажды на белом коне!.. Не было славы. Не стало и Родины. Сердца не стало. А память- была.. Ваши сиятельства, их благородия- Вместе на Сан-Женевьев-де-Буа. Плотно лежат они, вдоволь познавши Муки свои и дороги свои. Все-таки - русские. Вроде бы - наши. Только не наши скорей, А ничьи… Как они после- забытые, бывшие Все проклиная и нынче и впредь, Рвались взглянуть на неё - Победившую, пусть непонятную, Пусть непростившую, Землю родимую, и умереть… Полдень. Березовый отсвет покоя. В небе российские купола. И облака, будто белые кони, Мчатся над Сан-Женевьев-де-Буа. Роберт Рождественский. очень интересная статья - http://white-force.narod.ru/white.html -
Автроилъ: Серж пишет: Малая церковка. Свечи оплывшие.... Вы внимательно эту ветку просмотрите. С уважением...
Серж: Автроилъ пишет: Вы внимательно эту ветку просмотрите. Извиняюсь, господин капитан 2 ранга, недоглядел-с. Но прошу обратить внимание на статью по сноске, весьма пользительна. В знак своего уважения к Вам, и всем господам кортиканцам, рискну выложить своё... (Написано мною после гибели друзей на "Комсомольце", и правленное после гибели "Курска") РЕКВИЕМ Содрогнулся в столетьях раскрученный шар... Холодом смерти из отсечного ада, Губы шепнули: - Мама, прости... Я - не успел... Но плакать не надо, не надо, не над... Им никогда не доплыть до весны, Свежесть ветров не почувствуют лица, Водою скорбя, к ним добежит, река, их знакомая - Лица. Добежит, и омоет тела их водицей, и оплачет уткнувшись в металл переборок Им жить так хотелось- в неполные тридцать И жeн долюбить- в неполные сорок. Чайками души взметнут в поднебесье, Верны кораблю, чисты и духовны... - Боже! Прими их... А лучше - воскреси!... Честь не поправши - они не виновны! Студeное море - океанская жила, Место святое укрыто волнами... - Ребята, простите... Мы - помним. Мы - живы. Простите, ребята, что нас не было с вами... Северный город в чeрных одеждах, В нeм Роза Ветров - ни цветок для посудин Вера, Любовь и, конечно, Надежда, Там не слова, а - Религия буден. Хрупок мир, как весенние льдины, И Россию хотят, как лиса винограда... Курс - океан! В боевой - субмарины... "Стоять по местам!..." И плакать не надо, не надо, не надо. С уважением, Серж.
Аня: wind пишет: Хочу быть "Смелым", хочу быть "Дерзким" Хочу "Счастливым" быть с тобой, Начало мне несколько напомнило Бальмонта... Может, это что-то из разряда "вторичных вариантов на тему моря"?
wind: Аня пишет: Начало мне несколько напомнило Бальмонта... А так же Брюсова ;-)), у него помоему тоже нечто подобное было ;-)) ... Аня пишет: Может, это что-то из разряда "вторичных вариантов на тему моря"? Это творчество молодых Мичманов ;-))), так что ничего вторичного, все первичное ;-)) ... С уважением, В.
Аня: Хочу быть дерзким, хочу быть смелым, Из сочных гроздий венки свивать... Это из "Хочу" Бальмонта. У Брюсова, честно говоря, подобного не встречала.
Автроилъ: ПОТОПЛЕНИЕ "СЕВАСТОПОЛЯ" Ночь победила день, как властная царица; Над рейдом крепости спустилась ночи тьма; И поспешило ей все тотчас подчиниться, Как подчинялася заре она сама. В волнах купая стан, в дремоту погруженный, Качается во тьме могучий исполин. Он сын эскадры, роком злым сраженной, Ей преданный душой, достойный ея сын. Сраженные врагом все братья его пали: Разрушил витязей войны смертельный гром; И гордость доблестных - одежда их из стали Лежит разорвана теперь на дне морском. И чувствует боец, что сам погибнет скоро, Что сам уйдет на дно за братьями вослед. Ему не скрыть себя от вражескаго взора, Не избежать ему грядущих страшных бед. Он жизнь решил отдать ценою дорогою. Опасности презрев, он бодро ждет врагов. Но вот уже сигнал зовет команду к бою, К отпору дружному всех вражеских судов. Как страшен бой морской во тьме холодной ночи! Как враг упрям и смел! Как доблестен отпор! Прожекторы, блестя, как дьяволския очи, Пронзают ночи тьму; снарядов смертный хор. Ревёт, гремит, свистит, гудит, как в бурю ели, Друг другу смерть за смерть шлют пылкие враги. Стремятся в битве все к одной и той же цели: Разбить, сломать врага на мелкие куски. Так несколько ночей, атаки отражая, Без сна, без отдыха герой наш проводил. И, раны тяжкия ни редко получая, Врагов своих корабль ни мало потопил. Но вот настал тот день, когда в изнеможеньи, Сдался своим врагам голодный наш оплот; И тотчас же Вирен велел без промедления Корабль скрыть от врага под кровом бурных вод. Исполнил командир приказ и, выйдя в море, Команду на "Силач" свою пересадил, Кигнстоны отворил, и боль сквознула в взоре: Он детище свое рукой своей топил. И стало оседать, кренясь на борт на правый, Последнее судно. Невольный же палачь - Его отец родной, - окончивши расправу, С тоскою перешел на маленький "Силач". Игорь Лотарев (Северянин). С.-Петербург. 27-го Марта, 1905 года. P.S. Я постарался сохранить орфографию приблизительно к оригиналу.
Georg G-L: Ю. Визбор. "Флот не опозорим" Куда девались звезды, Упавшие в моря? Маяк кричит тревожно. Я говорю серьезно: Пока еще не поздно - Списаться с корабля. Но мы в морях не раз встречали зори И пили спирт, болтаясь между льдин. Мы все пройдем, но флот не опозорим, Мы все пропьем, но флот не посрамим. Корабль наш имеет Трубу и задний ход. Труба дымит опасно, Винты скрипят ужасно, И никому не ясно, Чем кончится поход. Но мы в морях не раз встречали зори И пили спирт, болтаясь между льдин. Мы все пройдем, но флот не опозорим, Мы все пропьем, но флот не посрамим. Но, вобщем, нет печали, Досады даже нет. Видали вы едва ли Все то, что мы видали. На вас не напасешься, Ребята, сигарет. Но мы в морях не раз встречали зори И пили спирт, болтаясь между льдин. Мы все пройдем, но флот не опозорим, Мы все пропьем, но флот не посрамим. 6 ноября 1975-1976
Юрген: Артурский поэт саперный капитан В. Ф. Линдер написал прекрасное как по идее, так и по форме стихотворение", которое называлось «Защитникам Порт-Артура». Впервые оно было опубликовано в газете «Новый край» от 27 апреля (10 мая) 1904 года. Теперь, когда судьба сулит борьбу с врагами За честь родной страны у дальних берегов, Как ярко в памяти рисуется пред нами Бой севастопольских прославленных борцов. Пошли, Господь, нам всем Твое благословенье, Твой благодатный лик яви нам в час борьбы, И в грозный сечи час даруй тем всепрощенъе, Кто вознесет к Тебе предсмертные мольбы! Мы смело в бой пойдем, и миру вновь докажем, Как силен русский дух под сению знамен, — Мы победим врага, — не то костьми поляжем, Как в Севастополе четвертый бастион. Мы ляжем за царя, за блеск его державы, Дя воссияет вновь наш древний царский щит! Да возвеличится Руси орел двуглавый И всюду над врагом победно запарит! Дf будут памятны японцам самомнящим Артурских грозных стен и молнии, и гром, Вещавших торжество над «Солнцем Восходящим» Двуглавого орла с Андреевским крестом. C уважением Ю.
Dmitry_N: Вот, нашел у себя в подшивке "Родины" за 1905 г. Стих про Рожественского. Образец выдавания желаемого за действительное. Стих, наверное, написан перед Цусимой, когда еще была надежда, что вторая эскадра разгромит японцев... Но... опубликован 22 мая 1905 г. в № 21. Видать, уже номер набрали, а тут известия стали приходить о Цусиме, но рассыпать набор уже не пожелали... или еще не верили в разгром... Стих
Автроилъ: Прочёл с удовольствием.
Автроилъ: «В России скоро будет революции. А нас всех повесят на фо-нарях!» УСАДЬБА АДМИРАЛА НИЛОВА ...Забылась, заросла дорога. Видать, в былое нет пути... У поселенцев одиноких Мы спрашивали, как идти. Дошли. На месте опустелом От бытия и тени нет, Неужто жизнь цвела и пела Здесь чередой прекрасных лет? Истёрлись, сгладились приметы, А ведь сияли раньше здесь И адмиралов эполеты, И о любви, благая весть... Исчахли, одичали нивы, Где изобилие твоё? Стеной жестокою крапивы Встаёт глухое забытьё. Где там, за пологом тумана Не долетев до наших пор, И слог французского романа, И тонкий звон гвардейских шпор? На склоне гаснущего лета Ужель тогда, ужели здесь Катилась белая карета В безвременья глухую весь? Чащобы. Лес. Трава по пояс. Батыльник в чахленьком овсе. Уйдя. Замолкнув. Успокоясь. Здесь умерли и вся и все. И может, здесь, в глуши бездонной, России сбился, сгибнул путь? В пяти прудах, глухих и сонных, Живой воды не зачерпнуть! Ничто не удоволит глаза. Всё обратилось в тлен и прах, И лишь в веках осталась фраза. Что «всем висеть на фонарях»! Что всем висеть! И что в России Черёд настанет судных дней И под родимым небом синим Для всех не хватит фонарей. И гарь родного пепелища (Её в изгнаньи вспоминать...) И на родимом на кладбище Не быть. Не плакать. Не лежать! Мертво, голо и запустело Где был здесь сад и где был дом? И будто вымерли пределы На много сотен вёрст кругом... Недвижно, холодно, уныло Лежит разбитая страна. И тишь великая застыла... Горька в России тишина! Владимир ГРЕЧУХИН
Серж: Немного современности, господа! Разговор с Павлом Степановичем (исполнитель Соболев) - http://nts-tv.com/Razgovor_s_Pavlom_Stepanovichem.html - С ув, С.
Серж: Погиб ли тот фрегат, седой волной разбитый? А может быть, пират пустил его ко дну? Но капитана ждет красотка Маргарита... А вдруг не утонул? А вдруг не утонул? А как же страшно ждать в неведенье нелепом, Песок со дна швырять в зеленую волну. Зачем вы зеркала прикрыли черным крепом? А вдруг не утонул? А вдруг не утонул? А вдруг он жив-здоров, вдруг рано ставить свечи? А вдруг он в Санта-Круз за ромом завернул? А вдруг случился штиль иль просто ветер встречный? А вдруг не утонул? А вдруг не утонул? И вот когда беда покажет глаз совиный И безнадежный мрак затянет все вокруг, Когда приспустят флаг в порту до половины - Но вдруг не утонул? А вдруг не утонул? Останется одно, последнее "А вдруг?..." (так правильнее - Dirk) московские барды А. Иващенко и Г. Васильев.
Cornet: Dmitry_N пишет: Запросто подскажу Нажисаете Alt и не отпуская ее на правой цифровой клавиатуре набираете 0128 (обязательно 0128 - все четыре цифры)... И от меня спасибо. А сто-то для остальных "ижицей" и "фетей" есть?
fugatto: Замечательные песни. стихи. Столько душевной стойкости. тепла. мужества. Только РУССКИЕ могут быть так отважны. И мне вдвойне больно. что эта мерзкая перестройка ввергла мою РОДИНУ в бесконечный хаос.Встаньте все. кто сейчас водку пьёт и поёт! Встаньте молча и выпейте стоя! Наш ракетный подводный. наш атомный флот.отдаёт честь погибшим ГЕРОЯМ.
Dmitry_N: Из недавно выписанных в архиве РГА ВМФ материалов дневника Ю.В.Васильева в Порт-Артуре Васильев приводит два стихотворения квартирмейстера крейсера 2 ранга "Новик" Александра Галятина По книге кавалерам ЗОВО - 4 ст. № 95641, Галятин (Гулятин) Александр, матрос 1 статьи, крейсер 2 ранга "Новик". Отличие не установлено, оборона крепости Порт-Артур Оба прекрасно ложатся на мотив "По полю танки грохотали" (он же - мотив "Глухой неведомой тайгою..."). Наивно, но хорошо. Итак, матросские стихи: Минная атака 26-27 января Еще вели переговоры С Россией подлые враги, Когда подкравшись в ночь, как воры Взорвали наши корабли Исполнив замысел коварный, Объятый страхом враг бежит Сомнений нет - удар ужасен Но русских он не устрашит Настанет час возмездья скоро Для вас, коварные враги Мы в честной битве грудью встанем Отмстим за наши корабли Вы мнили - хитростью победу Легко над русскими свершить Нет, не надейтесь слишком скоро России вам не устрашить Бой под Артуром Взвилась сигнальная ракета Раздался выстрел роковой Сыны Японии неверной Вступили с нами в грозный бой Поднявши флаги стеньговые Пошли навстречу мы врагу И очутилися мгновенно Как в заколдованном кругу Летит картечь, шипит граната И бомбы сыпятся как дождь Эскадра наша наступает Ее ведет наш славный вождь В дыму и под огнем жестоким Идет эскадра грозно в бой Чтоб доказать врагам кичливым Что близок час их роковой Наш славный "Новик" ураганом Несется, мужеством горя Чтоб победить врагов Отчизны Или погибнуть за царя Конечно - не вершина стихотворного слога, но все-таки - культурный уровень матроса показывает. Человек писал стихи.
Автроилъ: «Le brave "Novik"!...» “Атака! Атака! Атака!”, - Взрывает крейсер сигнал. От юта гуляет до бака Полундрой по судну аврал. Сигнальщики, флаги - на стеньги. Нас меньше - тем больше почёт. Здесь счёт идёт не на деньги, Здесь счёт на секунды идёт. Ход - полный. Давай право на борт. Плутонги, орудия - товсь! “Фугасным!..”, -дистанция, рапорт, И время вскачь понеслось. Визиры прицелов уткнулись В кильватер чужих крейсеров, И судьбы людские замкнулись Щелчком орудийных замков...
KK: а в записи это есть
Автроилъ: KK пишет: а в записи это есть Это утверждение или вопрос? Зря Вы, сударь, знаками препинания пренебрегаете, на данном форуме это выглядит как неуважение к остальным.
sanka: Автроилъ пишет: Зря Вы, сударь, знаками препинания пренебрегаете А, собственно. действительно, почему Вы иногрируете синтаксис?
Автроилъ: АЛЕКСЕЕВСКИЙ МАРШ Пусть свищут пули, льется кровь, Пусть смерть несут гранаты, Мы смело двинемся вперед, Мы русские солдаты, В нас кровь отцов - богатырей, И дело наше правое, Сумеем честь мы отстоять, Иль умереть со славой. Не плачь о нас, Святая Русь, Не надо слез, не надо, Молись о павших и живых, Молитва - нам награда! Мужайтесь матери, отцы, Терпите жены, дети, Для блага Родины своей Забудем все на свете. Вперед же, братья, на врага, Вперед полки лихие! Господь за нас, мы победим! Да здравствует Россия!
Евгений: Вот: http://slil.ru/27014813 или зеркало http://ifolder.ru/10885991
CCNetwork: Здравствуйте, господа. Как-то странно пошла тема... Вроде бы тема о песнях, а читаю и поражаюсь: ни одной песни нет, только тексты. Давайте действительно скачаем, послушаем и обсудим песни, а не их тексты, взятые отдельно. Вот, к примеру ссылка на сайт "Песни о Севастополе", где большинство песен о море: Песни о Севастополе http://sevastopol-songs.narod.ru Или вот клип на песню "Севастопольская" (исп.А.Кулаев) Если тема повернет действительно в сторону песен, а не текстов о море и моряках, то сообщу еще много ссылок на сайты с mp3 и видео о море и моряках. С уважением и наилучшими пожеланиями.
Автроилъ: Когда открывал эту тему, в первую очередь хотел представить поэзию - ведь, в начале было СЛОВО. С уважением...
Евгений: CCNetwork пишет: Вроде бы тема о песнях, а читаю и поражаюсь: ни одной песни нет, только тексты. А перед Вашим постом что? Речь товарища Брежнева на съезде КПСС?
Автроилъ: Думаю, что нет на форуме человека, который бы в детстве не прочёл хотя бы один из рассказов о Маугли, но поэт, журналист и разведчик был известен и другими своими произведениями. БАЛЛАДА О "БОЛИВАРЕ" Перевод А. Долинина Снова мы вернулись в порт - семь морских волков. Пей, гуляй, на Рэдклиф-стрит хватит кабаков. Краток срок на берегу - девки, не зевай! Протащили "Боливар" мы через Бискай! Погрузились в Сандерленде, фрахт - стальные балки, Только вышли - и назад: скачет груз козлом. Починились в Сандерленде и поплыли валко: Холодрыга, злые ветры, бури - как назло. Корпус, гад, трещал по швам, сплевывал заклепки, Уголь свален на корме, грузы - возле топки, Днище будто решето, трубы - пропадай. Вывели мы "Боливар", вывели в Бискай! Маяки нам подмигнули: "Проходи, ребята!" Маловат угля запас, кубрик тоже мал. Вдруг удар - и переборка вся в гармошку смята, Дали крен на левый борт, но ушли от скал. Мы плелись подбитой уткой, напрягая душу, Лязг как в кузнице и стук - заложило уши, Трюмы залиты водой - хоть ведром черпай. Так потрюхал "Боливар" в путь через Бискай! Нас трепало, нас швыряло, нас бросало море, Пьяной вцепится рукой, воет и трясет. Сколько жить осталось нам, драли глотки в споре, Уповая, что Господь поршень подтолкнет. Душит угольная пыль, в кровь разбиты рожи, На сердце тоска и муть, ноги обморожены. Проклинали целый свет - дьявол, забирай! Мы послали "Боливар" к черту и в Бискай! Нас вздымало к небесам, мучило и гнуло, Вверх, и вниз, и снова вверх - ну не продохнуть, А хозяйская страховка нас ко дну тянула, Звезды в пляске смерти освещали путь. Не присесть и не прилечь - ничего болтанка! Волны рвут обшивку в хлам - ржавая, поганка! Бешеным котом компас скачет, разбирай, Где тут север, где тут юг, - так мы шли в Бискай! Раз взлетели на волну, сверху замечаем. Мчит плавучий гранд-отель, весь в огнях кают "Эй, на лайнере! - кричим. - Мы тут загораем, Вам, салаги, бы сюда хоть на пять минут!" Тут проветрило мозги нам порывом шквала "Ну-ка, парни, навались, румпель оторвало!" Старый шкипер заорал: "Ворот закрепляй!" Без руля, на тросах, мы прошли Бискай! Связка сгнивших планок, залитых смолой, Приплелась в Бильбао, каждый чуть живой. Хоть не полагалось нам достичь земли, Мы надули Божий Шторм, Море провели. Снова мы вернулись в порт, семь лихих ребят Миновали сто смертей, нам сам черт не брат Что ж, хозяин, ты не рад, старый скупердяй, Оттого что "Боливар" обманул Бискай? P.S. Кстати, песню про мохнатого шмеля, которую на цыганский манер в известном фильме распевает Никита Михалков, тоже написал (её слова) англичанин Киплинг, причём совсем по другому случаю.
a-musikhin: Название: Сборник российской военной поэзии в 2 томах Автор: сборник Издательство: Париж, издание Обще-кадетского объединения Год: 1937, 1961 Страниц: 60, 54 Формат: pdf Размер: 5,80 МБ Качество: читаемое Язык: русский Сборник российской военной поэзии помимо хорошо известных русских военных песен содержит полковые песни полков Российской Империи тексты которых, в основном, уже забыты или содержатся в малодоступных для большинства читателей изданиях. Помимо полковых песен, в сборник также включены песни и стихотворения, родившиеся в период Гражданской войны, а также песни, написанные уже в эмиграции. Книга может быть полезна всем интересующимся военной историей, а также людям, занимающимся военной реконструкцией. В архиве представлено оба тома. http://rapidshare.com/files/244974061/sbornik_rossiiskoj_poezii.rar http://www.infanata.org/engine/go.php?url=aHR0cDovL25hdGFoYXVzLmlmb2xkZXIucnUvMTI2NjQ5ODU%3D http://www.onlinedisk.ru/file/160225/
volnoper: Юрий Слонов. "Матросская слава бессмертна". Воениздат. М. 1976. Если интересно, то отсканирую любой текст и ноты.
Азов: Название: ЭСКАДРА. Автор: Франчук И.В. Одесса 2008 г. страниц 512. язык русский. Цусима в стихах. 23 главы и эпилог.
Азов:
Азов:
Автроилъ: Если не затруднит, приведите фрагмент. С уважением...
Азов: На Ваш выбор любой эпизод Цусимского сражения...
Автроилъ: Азов пишет: На Ваш выбор любой эпизод Цусимского сражения... Гибель "Адмирала Ушакова", строк двадцать. С уважением...
Азов: Всё трагически вновь повторится! Как сегодня не раз уже было, И ещё одна кровью страница, Будет вписана вместо чернила! Не достать ни огнём, ни тараном… Неприятель совсем безнаказан! «УШАКОВ» как зажатый капканом, Малой скоростью накрепко связан! Как в ворота одни враг играет, Не неся никакого урона! И жестоко за доблесть карает! Но не смята ещё оборона… «УШАКОВ» продолжает упорно На сближенье идти с крейсерами, Реют флаги на стеньгах задорно! Пушки бьют и котлы под парами… Из команды никто не пасует, Нету паники, нет и смятенья. Рвут осколки людей, полосуют, Сеют смерть, разрушенья, мученья. На постах все, на месте, при деле, Как велит жёсткий стиль расписанья, Многих нету… погибли, сгорели… Уходить нет пока приказанья. Обе башни огонь продолжают, Но бессмысленно, сплошь недолёты! Низкий угол наклона мешает, Очень медленны их повороты! Вправо крен вырос вдруг ощутимо, И упорство людское бессильно! Шлейф тягучего чёрного дыма… Воет пламя как в печи плавильной… Ясно всё для Миклухи-Маклая! Что конец неминуемый скоро… Он спокоен, со смертью играя, Не уйти от судьбы приговора… Враг корабль продолжает корёжить, Хорошенько сумев пристреляться… «Стоп машина! Корабль уничтожить! Не стрелять! Все наверх! Всем спасаться!» Был последним приказ командира… Совершенно понятно ведь было, Враг устроил подобие тира, В раж вошёл, закусивши удила… И теперь есть одна лишь забота, Чтоб побольше людей уцелело. После всех обстоятельств учёта, Уничтожить корабль мысль назрела. Ведь теперь нет действительно смысла Роль играть безответной мишени! Невозвратных потерь множить числа… Своевременным было решенье. Превосходства, бахвальства, глумленья, Удовольствий всех этих лишённый, Враг дальнейший весь бой в истребленье, Превращает, упорством взбешённый! Враг на большее было польстился, На трофей был рассчитывать вправе! Только зря! Ничего б не добился, Даже впятеро большем составе! Знал Миклуха чем кончится точно! Но совсем, без ненужных сомнений, Долг исполнил он свой беспорочно, До конца, до последних мгновений! Честь России и флага не предал! Вековых не нарушил традиций! То что мог и не мог, всё он сделал… Без позёрства и лишних амбиций! Неприятель на фоне заката Панорамно, рельефно очерчен, «УШАКОВ», избежавший захвата, Гибнуть в адовых муках обречен… Заржавевшие штоки кингстонов Машинистам с трудом поддаются, Трубопроводы взрывом патронов, Как артерии вскрытые рвутся. И вода, внутрь врываясь, клокочет, Из под плит грибовидным фонтаном, Очень скоро корабль обесточит, Подобравшись к жужжащим динамам… Кто ногами вперёд, а кто рыбкой, За борт прыгают в моря объятья, С наклонившейся палубы зыбкой, Подавив остроту восприятья… Поясов с мелкокрошенной пробкой, Может страждущим всем не достаться, Как в котёл с каннибальской похлёбкой, Предстоит людям за борт бросаться. Здесь в цене каждый всплывший обломок, Нарасхват всё что держит плавучесть… Холод тело пробрал до печёнок, Душу рвёт вод взбешённых кипучесть! Многих судорги быстро хватают, И живыми ещё коченеют, Силы быстро в воде иссякают, Рук и ног нет как будто…немеют… Их играючи волны швыряют, Равнодушные к людям несчастным, Люди сходят с ума…умирают… Под закатом зловеще прекрасным. Но и это не всё! Враг не может Им простить непокорности дерзкой! И безжалостно залпами мозжит, С непонятной жестокостью зверской! Неприятель ведь видит прекрасно, Сочтены «УШАКОВА» мгновенья! Тем не менее бьёт безнаказно, Не стремясь проявить снисхожденья! Лёг на борт броненосец упрямый, Захлебнувшись водой из кингстонов, В плен не взял враг его окаянный! Для торжеств у него нет резонов! Очень медленно перевернулся… Опрокинулся, днищем сверкая… Столб воды из кингстонов взметнулся… Пал, Андреевский флаг не спуская! Задирая таран, вниз кормою, Он на дно устремился морское, Без зигзагов дорогой прямою, Замереть чтоб там в вечном покое… Промолчать не смогли, не стерпели! И последние силы теряя, Люди дружно «Ура!» прохрипели, Горло в крике прощальном срывая… Холод мерзкий воды, леденящий Выжимает из тел мокрых души… Враг на фоне заката дымящий Бьёт из пушек в их самые гущи! От снарядов здесь негде укрыться! Верх и в стороны, как из под плётки, Кровь и пена, шипя, пузырится, Разлетаются плоти ошмётки. Но темнеет уже…солнце село… Враг, натешившись всласть, замолкает, Утолив жажду мести всецело, Лишь тогда только шлюпки спускает… Натерпелись бедняги изрядно, Враг пока поменял гнев на милость. Их стихия трепала нещадно, Темнота, их спасая, сгустилась… Из воды всё же многих подняли, Проявивши упорство в спасенье, При прожекторном свете искали, Тех кого разбросало теченье… Многих всё-таки не досчитались! Не нашли и Миклухо-Маклая… Он и часть офицеров остались, Покидать «УШАКОВ» не желая… Оказал враг пленённым почтенье, Чтоб жестокость излишнюю сгладить, Перевязки, кормёжка, леченье… От щедрот враг своих счёл потратить… Но мрачнели когда узнавали, От японцев про сдачу отряда… На чём свет Небогатова кляли И сулили ему муки ада… И к товарищам бывшим с презреньем, Пребывая в плену относились, Не сочувствуя их угрызеньям, С оправданьями их не мирились! В лагерях у японцев просили, Разместить их по разным баракам, Малодушия им не простили, Те кто бились с неспущенным флагом! Доблесть, мужество, к смерти презренье! Русских войнов всегда отличало, В безнадёжном любом положеньи, Их заслуженно слава венчала. Потому и моральное право, Уцелевшие чудом имели, Презирать тех, словчивших лукаво, Избежавших холодной купели… Кто кингстоны открыть не решился, Проявив недостойную слабость, Тех кто честью своей поступился, Что во все времена презиралось! Тут уж нечем конечно гордиться! Быть паршивой овцою обидно! С ролью этою трудно смириться! Тем кто сдался японцам постыдно… Но таких меньшинство оказалось, Небогатовым зря сбитых с толку, Большинство моряков оказалось, Несгибаемо верными долгу. Их нельзя обвинить в пораженьи! Неприятель сильней оказался. Заслужили они уваженье! До конца те кто честно сражался. Но почтения нет к адмиралам! Столь безграмотно бой провалившим, Сплошь усеяв дно моря металлом, Флаги в битве трусливо спустившим! Впрочем рано искать виноватых В беспримерном эскадрокрушеньи! В этих водах холодных проклятых, Не ослабло ещё напряженье!
Автроилъ: Благодарю. Конечно слабовато, но цель благая. С уважением...
Азов: Автроилъ пишет: Благодарю. Конечно слабовато, но цель благая. Feci quod potui, faciant meliora potenes.... Вы например...)))))
Автроилъ: Азов пишет: Feci quod potui, faciant meliora potenes.... Вы например...))))) Я гляжу латынь снова в моду входит. Feci quod potui, faciant meliora potenes (Я сделал все что мог, кто может, пусть сделает лучше). Не берусь оспаривать это выражение. Смею только заметить, что поэзия существовала и до этого, так что сравнивать есть с чем. С уважением...
Азов: И правильно делаете что... не берётесь...))))))))
Dampir: Oceanliner Songs http://www.whitestarline.de/ "Monte Cervantes Marsch" "Lusitania" "Queen of the Sea" "The Wreck of the Titanic" "The Kungsholm Song" "Take me back to Yankee Land" "The Band played "Nearer my god to thee" as the Ship went down "When the Lusitania went down" "Somewhere at Sea" "My Sweetheart went down with the Ship" "The Monarch at the Waves" "Cap Polonio Tango" "The Pride of the Ocean" "Sierra Nevada" "Weckruf" "The Wreck of the Titanic" "Saturnia Tango" "Just as the Ship went down" "Nearer my god to thee " "Songe D'Automne" "Hapag-Marsch"
Евгений: Простите, а на каком языке это написано? На русский что-то не похоже...
Азов: Евгений пишет: Простите, а на каком языке это написано? На русский что-то не похоже... Ну не на китйском же....)))
Dampir: Евгений пишет: На русский что-то не похоже... Я правильно понял , что вы слушаете песни и марши исключительно на русском языке?
Азов: В Петербурге, вдали от Цусимы, У собора Никольского, в сквере, Монумент, как маяк негасимый, Был воздвигнут в неброской манере. Три ступени гранит постамента, И гранённо-изящная стела. Лаконичный фасад монумента, Скупо солнце балтийское грело. Крест высокую стелу венчает И орёл расправляющий крылья, Проходящий не всяк замечает Стелу в зелени сквера обилья. Скромно всё, нет нужды в лишнем лоске! Цвет неброский, чуть розово-серый, Тёмной бронзы привинчены доски, Перечислены где офицеры. Перечислили там и матросов, Жаль не всех, многих нету в том списке! Мало места у каменных стёсов Всех отметить на том обелиске! Их без малого тысяча была, С «АЛЕКСАНДРОМ» погрязшим в пучине. Пыль забвения их не покрыла, Память жива о них и поныне! В честь похода и боя медалью, Всех посмертно одной наградили. Тёмно-бронзовой круглой скрижалью, На граните медаль укрепили. Не попался вандалам под руку, Пережил времена лихолетий, Знак о том, как за Русь принял муку «ИМПЕРАТОР АЛЕКСАНДР I I I». Символ этот наглядно и зримо, Об одной из ужасных трагедий, Пусть веками стоит нерушимо! «ИМПЕРАТОР АЛЕКСАНДР I I I»!
Автроилъ: Азов пишет: Не попался вандалам под руку, Пережил времена лихолетий, Знак о том, как за Русь принял муку «ИМПЕРАТОР АЛЕКСАНДР III». Как раз в советское время памятник ободрали как липку, лишив и надписей и регалий. Что же касется поэзии, то невольно вспоминаешь безвременно ушедшего поэта-пародиста Алексанлра Иванова. С уважением...
Азов: Автроилъ пишет: Что же касется поэзии, то невольно вспоминаешь безвременно ушедшего поэта-пародиста Алексанлра Иванова. О вкусах не спорят....кому Иванов...)))) кому Гумилёв....Автроилъ пишет: Как раз в советское время памятник ободрали как липку, лишив и надписей и регалий. Хорошо хоть совсем не снесли....
Автроилъ: Азов пишет: О вкусах не спорят... Поразительно. Приводя первую половину изречения Гилберта Честертона, люди упорно забывают о второй... С уважением...
Азов: Автроил пишет: Приводя первую половину изречения Гилберта Честертона, люди упорно забывают о второй... Так ить... не тянет вовсе...браниться...)))))
Автроилъ: Азов пишет: Так ить... не тянет вовсе...браниться...))))) И не надо. Не стоит того. Если только не вы Автор. С уважением...
Азов: Автроил пишет: Если только не вы Автор. А если я?)))
Автроилъ: Азов пишет: А если я?))) Тогда давайте сей диспут перенесем в «личку». Только не думайте, что мне постебаться хочется. С уважением...
Азов: Принято...))
volnoper:
Евгений: Dampir пишет: Евгений пишет: цитата: На русский что-то не похоже... Я правильно понял , что вы слушаете песни и марши исключительно на русском языке?
АВЩ: Азов пишет: ЭСКАДРА. Автор: Франчук И.В. Одесса 2008 г. страниц 512. язык русский. Игорь Владимирович, поздравляю!!! "Эскадра" долго шла к своему читателю с уважением, АВЩ
Азов: АВЩ пишет: "Эскадра" долго шла к своему читателю Всего каких то двадцать лет...)))
Кайтэн: Мужество не имеет национальности. "Рейнские учения" ("Рейнюбунг"). Оцеплены причалы и погашены огни. В густой туман уходят корабли, Стволов орудий главного калибра Во тьме сырой почти не видно. Броню для кораблей катали на заводах, Чтоб защитила моряков в враждебных водах. Из Готенхафена до Бергена проложен курс, Потом в Атлантику на весь рассчитанный ресурс! Линкор, тяжелый крейсер, миноносцы Для всех конвоев у Норд-Капа смертоносны. Протраленным фарватером уверенно волну Форштевень кованый разрежет не одну. Преграды нет для этих кораблей, Стальные тени мчатся мимо без огней. Вот Каттегат, вот Скагеррак, О нас пока не знает старый враг. Лишь на стоянке в Бергене патрульный самолет Засек и лидера, и мателот. На север курс держа, плывут большие корабли, Эсминцы же в Тронхейм ушли. Норвежский скалистый берег исчез давно за волной. Бурун экономичного хода след свой начертил за кормой. На мостике линкора и адмирал, и капитан. В глазах их усталых, курс кораблям - в туман. Там, за туманом, опустеют рейды Скапа Флоу - В погоню выйдет всё, что было на плаву. Линейных крейсеров обрублены швартовы, Эсминцы и линкоры в бой идти готовы, На стеньгах авианосцев флаги самолётам подняты “на старт”, В Адмиралтействе, в кабинетах, вообще, охотничий азарт. “Кинг Джордж”, “Принц Уэльский”, “Викториус”, “Рипалс”, От этих имен у любого из нас учащается пульс. От самого Датского пролива нас вели “Норфолка” и “Суффолка” радарные лучи. Оба “графства” пристально за нами следили, “Принц Уэльский” и “Худ” на наш курс наводили. Мы встретились с ними на зюйд-вест от Исландии, Тревогу сыграли задолго до шести – заранее. Залпами пятнадцатидюймовых орудий небосвод свинцовый разорван, Яростью нашего главного калибра линейный крейсер “Худ” взорван. “Принцу Уэльскому” с утра от наших снарядов досталось, Но и мы получили все, что нам в бою причиталось. Уходим, уходим, уходим на юг, Конвоев в “Рейнюбунг” не встретим, мой друг! Но с оста уже заходили на нас “Кинг Джордж”, “Викториус”, и “Рипалс”! В конце дня мы отбили атаку “Суордфишей”. Но торпедой было пробито у “Бисмарка” днище… Руль вышел из строя… конец рулю, Потеря управляемости кораблем в бою! “Принц Ойген” уходит на юг, на Брест, Линкору, одному, не снести свой гаммированый крест. Но нас боги морские, быть может, спасут? - У “томми” пеленги не верны и на исходе мазут… Линкор плывет на восток, управляясь машинами, Над стылыми бездонными океанскими глубинами. Нет помощи нам ни с небес, ни с воды, Герр адмирал Лютьенс, о чем думаешь ты? С тобой мы выдержали бы любой удар, Даже если бы знали про Гибралтар… Нам оттуда наперерез англичане идут, Считая мили, часы, узлы и мазут. Для боя последнего с нами, мой брат, “Ринаун”, “Арк Ройял” и “Шеффилд” спешат! До Бреста все ближе … Надежды растут У тех, кто за броневыми поясами вахту несут. Но летчик патрульной “Каталины” заметил линкор, И вражеской эскадры суров приговор: Собрались всей стаей добить одного, Ведь даже все вместе, они боялись его… Десятки снарядов пробьют нам броню сегодня – В упор шестнадцатидюймовки стреляют с “Родни”. Линкор наш сварен из крепкой стали, Но у орудий крепче брони люди встали. Никто не захотел сегодня умирать в постели - Мы все погибли в ледяной купели. Столбы огня над палубой - как небу укор, Под серую воду уходит могучий линкор. Покоя глубины тебе волны бегущей! На то воля твоя была, Вотан всемогущий…
aden13: Кто-нибудь в курсе, о каких песнях идет речь?
Al Pi: По каталогу РНБ (http://www.nlr.ru/e-case3/sc2.php/web_gak/lc/107746/72): Шишло, Константин Касперович (1845- ) Стихотворения. Ковна: Губернская типография, 1891- Отдельные оттиски нескольких десятков песен сочинения Константина Шишло по резным повдам.
Кайтэн: Прошу прощения, господа. Вот еще вариант. Пронзительно правдивый. Переписано с неустановленного книжного издания (с отдельных листков). Неизвестный автор (Переработка стихотворения Г.Д. Зубарева) Раскинулось море широко, И волны бушуют вдали. Товарищ, мы едем далеко, Подальше от нашей земли. Не слышно на палубе песен, И Красное море волною шумит, А берег суровый и тесен,- Как вспомнишь, так сердце болит. На баке уж восемь пробило – Товарища надо сменить. По трапу едва он спустился, Механик кричит: “Шевелись!” “Товарищ, я вахты не в силах стоять, - Сказал кочегар кочегару, - Огни в моих топках совсем прогорят; В котлах не сдержать мне уж пару. Пойди заяви, что я заболел И вахту, не кончив, бросаю. Весь потом истек, от жары изнемог, Работать нет сил – умираю”. Товарищ ушел… Лопатку схватил, Собравши последние силы, Дверь топки привычным толчком отворил, И пламя его озарило: Лицо его, плечи, открытую грудь И пот, с них струившийся градом, - О, если бы мог кто туда заглянуть, Назвал кочегарку бы адом! Котлы паровые зловеще шумят, От силы паров содрогаясь, Как тысячи змей пары же шипят, Из труб кое-где пробиваясь. А он, извиваясь пред жарким огнем, Лопатой бросал ловко уголь; Внизу было мрачно: луч солнца и днем Не может проникнуть в тот угол. Нет ветра сегодня, нет мочи стоять. Согрелась вода, душно, жарко, - Термометр поднялся на сорок пять, Без воздуха вся кочегарка. Окончив кидать, он напился воды – Воды опресненной, не чистой, С лица его падал пот, сажи следы. Услышал он речь машиниста: “Ты, вахты не кончив, не смеешь бросать, Механик тобой недоволен. Ты к доктору должен пойти и сказать, - Лекарство он даст, если болен”. За поручни слабо хватаясь рукой, По трапу наверх он взбирался; Идти за лекарством в приемный покой Не мог – от жары задыхался. На палубу вышел, - сознанья уж нет. В глазах его все помутилось, Увидел на миг ослепительный свет, Упал… Сердце больше не билось… К нему подбежали с холодной водой, Стараясь привесть его в чувство, Но доктор сказал, покачав головой: ”Бессильно здесь наше искусство…” Всю ночь в лазарете покойник лежал, В костюме матроса одетый; В руках на груди крест из воску лежал; Воск таял, жарою согретый. Проститься с товарищем утром пришли Матросы, друзья кочегара. Последний подарок ему принесли – Колосник обгорелый и ржавый. К ногам привязали ему колосник, В простыню его труп обернули; Пришел пароходный священник-старик, И слезы у многих сверкнули. Был чист, неподвижен в тот миг океан, Как зеркало воды блестели; Явилось начальство, пришел капитан, И “вечную память” пропели. Доску приподняли дрожащей рукой, И в саване тело скользнуло, В пучине глубокой, безвестной морской Навеки, плеснув, утонуло. Напрасно старушка ждет сына домой; Ей скажут, она зарыдает… А волны бегут от винта за кормой, И след их вдали пропадает. (1900-е годы), (1917)
aden13: Наверное, это лучше бы на авиационный форум, но и про море здесь тоже есть... Фантом & Перл-Харбор
АВЩ: Кайтэн пишет: Вот еще вариант. Пронзительно правдивый. Переписано с неустановленного книжного издания (с отдельных листков). Неизвестный автор (Переработка стихотворения Г.Д. Зубарева) А начиналось всё вот так: ПОСЛЕ БИТВЫ Музыка Александра Гурилева Слова Николая Щербины Не слышно на палубе песен. Эгейские волны шумят… Нам берег и душен, и тесен; Суровые стражи не спят. Раскинулось небо широко, Теряются волны вдали… Отсюда уйдем мы далеко, Подальше от грешной земли! Не правда ль, ты много страдала? Минуту свиданья лови… Ты долго меня ожидала, Приплыл я на голос любви. Спалив бригантину султана, Я в море врагов утопил И к милой с турецкою раной, Как с лучшим подарком приплыл. 1843, Таганрог, слова 1852, музыка Стихотворение "После битвы" из цикла "Греческие мелодии" написано в Таганроге в 1843 году в подражание песням греческих "клефтов" - пиратов-партизан, и посвящено гимназическому товарищу Н.Ф. Щербины греку М. Е. Капараки. Впервые опубликовано в 1844 г. под заглавием "Моряк" в цикле "Греческие мелодии". В 1852 стихотворение было положено на музыку Александром Гурилевым. Этот романс стал популярен во время начавшейся вскоре Крымской войны 1853-1856 гг., в том числе на флоте. На его основе сложилась известная песня "Раскинулось море широко..." (др. название - "Кочегар", обработка текста Г. Д. Зубарева).
АВЩ: Ария Варяжского Гостя [из оперы Римского-Корсакова "Садко"] О скалы грозные дробятся с ревом волны, И с белой пеной крутясь бегут назад, Но тверды серые утесы, Выносят волн напор над морем стоя. От скал тех каменных у нас, варягов, кости, От той волны морской в нас кровь руда пошла, А мысли тайны - от туманов, Мы в море родились, умрем на море Мечи булатны, стрелы остры у варягов, Наносят смерть они без промаха врагу, Отважны люди стран полночных, Велик их Один-бог, ... угрюмо - море.
Евгений Анников: Не знаю чьи стихи, но это песня. Там за лесом, за рекой, за крутыми горами. Есть любимая до слез снежная страна. Далеко от милых мест крейсера с линкорами О форштевень бьет волна, зла и солона. Знать такая нам судьба, нынче уготована Плыть за тридевять земель, тридевять морей Наши чудо корабли, все в броню закованы, Отчегож так тяжело на душе моей. Ни хотел никто из нас, жизнь изведать райскую Все братишки хоть куда, каждый смел как черт. Ни учуял адмирал, хитрость самурайскую Под калибр их головной, подставляя борт. Ты не гневайся на нас, Васвысокобродие Бог свидетель, супостат чудом уцелел. И снаряды наши в цель попадали, вроде бы. Да видно порох в погребах, малость отсырел. Шли мы чистою водой, шли местами гиблыми, Избегали и не раз - козней сатаны. Стали Чудо - корабли, Братскими могилами. Да только нету видит Бог, нашей в том вины.
Евгений: Здорово!
Евгений Анников: Есть еще такие стихи, но помню не полностью. Вот опять запорошеный инеем бор, Дробный топот копыт, скрип седла. Нынче нас тишина расстреляла в упор У невзятого нами села. Мой гнедой подустал, от смертельных атак Он храпит и грызет удила И не может, не хочет понять он никак Что сегодня ни наша взяла. Ты не рвись так гнедой, я и сам жив едва Только какбы тебе это все объяснить Для тебя ведь Россия степная трава Для меня путеводная нить. Вот поручик, коня осадив на скаку Вороного поднял на дыбы И рука с револьвером вметнулась к виску Обрывая все нити судьбы. Неужели и мне в окровавленой мгле Молча падать под ноги коня. Неужели я больше не нужен земле Без которой не будет меня. ????????????? ???????????? Боже как же мы осиротели с тобой Для тебя это лишь заливные луга. Для меня это вечная боль. Нам указан порог, больше мы не нужны Вот и все это даже не месть Кто то вычеркнул нас на скрижалях страны А какая без Родины честь. Те кто выиграл дикую эту войну Не щадили не душу, не плоть. Боже! Только бы не погубили страну! Остальное прости им Господь. Мы уходим гнедой, в спину нам суховей. На душе пустота и ни зги впереди. Для тебя лишь, Россия, роса на траве. Для меня это крест на груди. Зыбыл пару строк)))
Евгений Анников: Ну и гусарская песня. Одно из любимых. Покуда кровь по жилам, а не квас... течет. В глазах огонь, в руках гитара. В кого ж еще влюблятся как не в нас. Ужель соперник, сыщется гусару. Но минет ночь, неумолим рассвет Чтож господа, нам счастье не по чину. И женщина когда выходит в свет Берет в мужья солидного мужчину. Пусть милых глаз, другому отдан луч Пусть сердце пленено другим и мысли. Пол жизни отдадим за поцелуй, И без того короткой нашей жизни. ----------------------------------------- Вино не застоится в погребах От сапога не поотвыкнет стремя Вкус жизни на обветренных губах Мы чувствуем во много раз острее. И чтоб закрыть дорогу подлецам Стремящимся проникнуть в наше братство Друзей, мы выбираем по сердцам И по уменью пить, любить и дратся. Вращается Фортуны колесо То медлено, то бешено , то чинно. Как трудно разглядеть ее лицо Когда все время видишь только спину. Отечества призренные враги. Угодноль Вам изведать нашу силу? Не делайте поспешные шаги И мой совет - не трогайте Россию. Нас внось пленяет боя круговерть. Своим аршином наш уклад не мерьте. Мы живы, слава Богу, ну а смерть. Что за дела, нам некогда о смерти. Хрусталь звенит и золото и медь. И жизни грошь цена в огромном мире, Но кто нибудь опять за нашу смерть. Себе добавит крестик на мундире.
АВЩ: Николай Тихонов БАЛЛАДА О ГВОЗДЯХ Спокойно трубку докурил до конца, Спокойно улыбку стер с лица. "Команда, во фронт! Офицеры, вперед!" Сухими шагами командир идет. И слова равняются в полный рост: "С якоря - в восемь. Курс - ост. У кого жена, брат - Пишите, мы не придем назад. Зато будет знатный кегельбан". И старший в ответ: "Есть, капитан!" А самый дерзкий и молодой Смотрел на солнце над водой. "Не все ли равно,- сказал он,- где? Куда спокойней лежать в воде". Адмиральским ушам простучал рассвет: "Приказ исполнен. Спасенных нет". Гвозди бы делать из этих людей: Крепче бы не было в мире гвоздей.
РЮРИК: Всем наверное знакома песня "...сотня юнных бойцов из буденовских войск на разведку в поля поскакала...." Как вам такой вариант. Там вдали за рекой загорались огни, Там в Инкоу огни засверкали. Сотни юных орлов из казачьих полков На Инкоу в набег поскакали. Они ехали долго в ночной тишине, Миновали и горы и степи. Вдруг вдали у реки заблистали штыки - Это были японские цепи. И бесстрашно отряд поскакал на врага, Завязалась кровавая битва... И урядник из рук пику выпустил вдруг - Удалецкое сердце пробито. Он упал у копыт боевого коня, Отвернулась казачья удача: "Ты, конек вороной, передай дорогой, Пусть не ждет понапрасну казачка"... Там вдали за рекой затухали огни, Там Инкоу в ночи догорало. Из набега назад возвращался отряд, Только в нем казаков было мало.
Евгений: Вообще-то выше выложена ссылка, по которой эту песню можно прослушать. Так что
Pharaon: Хотелось бы внести и свой вклад в сбор текстов морских песен. Единственное, эта песня от имени марикьярского краснознаменного морского корпуса вице-адмирала, разбившего и пленившего другого адмирала Олафа Кальдмеера в серии из романов фэнтези Веры Камши "Отблески Этерны" и называется она "Романс Ротгера Вальдеса", ее автор и исполнитель Канцлер Ги. Вальдес поет ее Кальдмееру. Адмирал, вы разбиты. Как это ни грустно, Отвернулась удача сегодня от вас; В вашем сердце темно и пронзительно-пусто: Все как есть - без обид, без прикрас… Вам бы переиграть - только целься не целься, Не подменишь значков на игральных костях! Пусть вино при свечах романтично донельзя, Вы - в плену, хоть почти что в гостях! В это доме все время гостит кто-нибудь - Не стесняйтесь, коль вам довелось! Знать, беседа длинна - я налью вам вина: Добрый вечер, мой пленник и гость! Адмирал, вы устали. Вас мучают раны; Тело - бог с ним, душа кровоточит сильней! Вы в бреду повторяли, - что вовсе не странно - Имена кораблей и людей… Адмирал, в этот час - пью за ваше здоровье: Лучше будьте здоровы, чем будьте мертвы! Ведь без вас, признаюсь, скучно станет на море, Ведь противник достойнейший - Вы! По погибшим мечтам я советую вам Слезы морю оставить на соль! Ничего не надо - просто пейте вино И забудьте на время про боль! Улыбнитесь мне вслед ледяными глазами, Утопите печаль терпком черном вине; Я всегда буду рад снова встретиться с вами, Даже если опять на войне! Не слепите меня блеском северной стали - Знаю, горько глотать поражения яд! Только вы, адмирал, до сих пор не сказали, Отчего так спокоен ваш взгляд? А разгадка проста - ваша совесть чиста, Не запятнана грязью измен! Вас спасет лишь одно - просто пейте вино, И забудьте на время про плен. Вот портрет самого вице-адмирала Ротгера Вальдеса А это изображение плененного им адмирала Олафа Кальдмеера
АВЩ: В.Высоцкий Вы в огне да и в море вовеки не сыщете брода - Мы не ждали его - не за легкой добычей пошли. Провожая закат, мы живем ожиданьем восхода И, влюбленные в море, живем ожиданьем земли. Помнишь детские сны о походах Великой Армады, Абордажи, бои, паруса - и под ложечкой ком?... Все сбылось: "Становись! Становись!" - раздается команда, - Это требует море - скорей становись моряком! По сигналу "Пошел!" оживают продрогшие реи. Горизонт опрокинулся, мачты упали ничком. Становись, становись, становись человеком скорее, - Это значит на море - скорей становись моряком! Поднимаемся к небу по вантам, как будто по вехам, - Там и ветер живой - он кричит, а не шепчет тайком: Становись, становись, становись становись человеком, - Это значит на море - скорей становись моряком! Наверху, впереди - злее ветры, багровее зори, - Правда, сверху видней, впереди же - исход и земля. Вы матросские робы, кровавые ваши мозоли Не забудьте, ребята, когда-то надев кителя! Чтоб отсутствием долгим вас близкие не попрекали, Не грубейте душой и не будьте покорны судьбе, - Оставайтесь, ребята, людьми, становясь моряками; Становясь капитаном - храните матроса в себе!
АВЩ: Здесь до войны встречали зори, Играло солнце на кораблях. Десант уходит, уходит в море, Уходит в море на катерах. Пришло на нашу землю горе - Рвани же тельник врагу на страх. Десант уходит, уходит в море, Уходит в полночь на катерах. и беретик, и бескозырочка, На бушлате с прошлых дел от пули дырочка. А на шее мамкин крестик на веревочке, И под сердцем - фотография девчёночки... Соль на руках, соль на затворах, И соль застыла на леерах. Десант уходит, уходит в море, Уходит в пекло на катерах. И эта ночь потом до боли, Нам будет сниться в госпиталях. Десант уходит, уходит в море, Уходит в вечность на катерах.
Dampir: Е. Лукин, «Пьер Легран» http://download.rusf.ru/lukin/audio/lukin_cd02_t08.mp3 На Мадрид держит курс галеон, На борту - золотой миллион. На борту, на борту, А в антильском порту Казначеи подводят черту. Вот он, легкий предутренний бриз. Как цветок, распускается бриг. Паруса, паруса, На канатах - роса, И прибоя гремит полоса. И сказал капитан Пьер Легран: "Вон испанец ползет по ветрам. Как досадно, что он - Боевой галеон! У него на борту - миллион". Пьер, ты прав, он сильней во сто крат. И какой же антильский пират Нападает на жертв В сорок пушечных жерл, Чтоб от крови настил порыжел! Но сказал капитан Пьер Легран: "Вон испанец ползет по ветрам. И плевать мне, что он - Боевой галеон! На борту у него - миллион. Так решайте же сами, друзья! Больше ждать нам добычи - нельзя: Ни штаны залатать, Ни долги отквитать, Ни в таверне денек скоротать". И ответили мы: "Капитан, За тобой мы пойдем по пятам! Хочешь - так, хочешь - вплавь, Хочешь - бриг продырявь, Только нас без гроша не оставь!" Шлюпка - о борт, и кортик под вздох. Мы испанца застали врасплох. Оглянись в этот миг На затопленный бриг - Отступления нет нам, старик! Полчаса пистолетной пальбы В клубах пыли и криках мольбы. Мы не чувствуем ран, Капитан Пьер Легран! Ты удачлив, как черт, капитан! Флаг на фоке - чернее смолы. Не поймем, как такое смогли. Лишь дублоны в горсти, Две скрещённых кости, Прегрешенье нам, боже, прости! Но сказал капитан Пьер Легран: "Нынче каждый богат, словно гранд. Мы напали на клад После стольких затрат, Только больше Легран - не пират. Мы поймали судьбу за вихры - И пора выходить из игры. С морем намертво рвать - Смысла нет рисковать. Двум удачам таким - не бывать". Ты прости, капитан Пьер Легран, Но не нужно мне стареньких стран. Ты удачу лови, Ты в Европу плыви, Но меня ты с собой не зови. Даже если на рею вспорхну, О решенье своем не вздохну. Я пойму - проиграл, Но и ты проиграл, Старый друг, капитан Пьер Легран! Уважаемый всем городком, Ты узнаешь себя стариком, Но однажды, когда Одолеют года, Ты услышишь: клокочет вода. Вот он, легкий предутренний бриз, Как цветок, распускается бриг. Паруса, паруса, На канатах - роса, И прибоя гремит полоса...
полная версия страницы