Кризис офицерского корпуса?

Форум » Карьера и история повседневности » Кризис офицерского корпуса? » Ответить

Кризис офицерского корпуса?

Dirk: Уважаемые коллеги! Почти два года тому назад прошли "Елагинские чтения", на которых я выступал с докладом. Перед Новым годом Л.И.Амирханов принес в РГАВМФ отпечатанный экземпляр материалов тех чтений, но я его еще не видел. Вам же предлагаю почитать текст моего доклада и сказать все, что вы думаете обо мне, моих умственных способностях и затронутой теме. Покорно прошу соблюдать корректность. С неизменным уважением, Ваш Алексей Кризис офицерского состава русского флота накануне русско-японской войны 1904–1905 гг. Емелин А.Ю. Подробную характеристику офицерскому составу русского флота указанного пе-риода дал В.Ю.Грибовский . Он привел много важных сведений о системе подготовки, штатном и фактическом составе флота, отрицательном влиянии морского ценза, проана-лизировал поведение командиров в бою. По его мнению, «одной из важнейших причин больших потерь и самих поражений в боевых столкновениях на море была слабая военная подготовка и тактическая пассивность командного состава российского флота». Полно-стью соглашаясь с этим мнением, хотелось бы отметить, что, на наш взгляд, можно гово-рить в целом о кризисе офицерского состава русского флота накануне русско-японской войны. В данной статье речь пойдет о строевых офицерах, это вызвано как недостатком места, так и тем обстоятельством, что именно они более других впрямую влияли на ход боевых действий. Подавляющее большинство строевых офицеров одного возраста имели общую ба-зовую подготовку, полученную в Морском кадетском корпусе (с 1867 по 1891 г. называв-шемся Морским училищем). В этом были свои плюсы и минусы. К первым отнесем еди-нообразие заложенных представлений о чести, тактике, методах использования оружия и т. д. Корпус давал достаточно фундаментальные знания по математике, физике и другим важным предметам. В то же время далеко не всегда воспитанников учили устройству и обращению с новейшими образцами техники. Между тем для офицеров, пришедших на флот в первые годы XX века, контраст между устаревшими судами, на которых они со-вершали летние практические плавания, и новейшими крейсерами и броненосцами, на ко-торых им пришлось вступить в бой, оказался разительным – не все успели «перестроить-ся». В связи с этим укажем на главный, на наш взгляд, недостаток в принятой в корпусе системе обучения: в воспитанниках не удавалось выработать стремление учиться само-стоятельно. Не говоря уж о самообразовании, решение о поступлении в специальные классы (Минный, Артиллерийский) принималось офицерами в зависимости от их личных представлений о карьере, но никогда не связывалось с интересами страны. Если бы такое же положение было в японском флоте, он едва ли добился бы победы. Впрочем, препода-ватели Морского корпуса не смогли бы решить данную проблему, даже если бы ее четко осознавали – то же самое имело место в государстве в целом, при чем особо усугублялось исключительно дворянским происхождением воспитанников. Как уже говорилось, многие офицеры не знали кораблей последнего поколения, вступавших в строй накануне войны. Конечно, и командирами тех самых новейших ко-раблей нередко становились моряки опытные, много плававшие, но мало знакомые с дос-тижениями прогресса. Окончив Морской корпус четверть века назад, они зачастую более нигде специально не учились и не только имели проблемы с элементарным маневрирова-нием в кильватерном строю, но и не знали, каким образом следует использовать мощь ко-раблей в бою с противником. Обратимся к спискам выпускников Морского корпуса, со-ставленным с учетом успеваемости. Из 13 капитанов 1 ранга, командовавших русскими кораблями в Порт-Артуре в день начала войны, Морской корпус окончили 12 человек. При этом в лучшие десятки в своих выпусках входили пять человек, в худшие десятки – ни одного, двое находились выше середины списков и пятеро – ниже. Из 17 капитанов 1 ранга, командовавших кораблями в Цусимском сражении, лишь двое закончили Морской корпус в лучшей десятке, еще двое входили в «замыкающие» десятки, большинство ос-тальных были «середняками». При сравнении этих показателей видно, что 1-я эскадра флота Тихого океана находилась в более благоприятных условиях. Конечно, средний балл вовсе не являлся объективным показателем – многие хорошие командиры вышли из са-мых «хвостов» списков благодаря лихости, решительности, глазомеру и приобретенному с годами морскому опыту. Но, как правило, им очень не хватало образования, знания но-вейшей техники, действенности оружия и способов его применения. Впрочем, нередко и их товарищи, окончившие корпус в числе лучших, находились в подобных условиях – система переподготовки командного состава еще отсутствовала.

Ответов - 49, стр: 1 2 All

Dirk: Все это не могло ускользнуть от взоров язвительной молодежи. Вот, например, как описывался командир крейсера I ранга «Россия» А.П.Андреев 2-й в историческом журна-ле того же корабля (его вел мичман князь А.А.Щербатов): «Во время командования крей-сером капитана 1-го ранга Андреева все держалось на В.И.Берлинском (старшем офицере. – А.Е.), ибо Андреев – человек больной и страшно нервный, кроме того, ничем, кроме ста-рых корветов не командовал и потому, придя на “Россию”, весьма часто попадал впросак. Например, в один из первых дней по приезде, выйдя на палубу вечером, он спросил вах-тенного начальника, назначены ли ко всем огням дневальные и имеются ли у этих дне-вальных мокрые швабры и ведра с песком, причем, когда вахтенный начальник с удивле-нием ответил, что ничего подобного не сделано, то напустился на него, и только тогда ус-покоился, когда ему сказали, что у нас ведь электрическое освещение» . Вполне возмож-но, что это апокриф, но он очень показателен в плане отношения младших офицеров к старшим, тем более что записан не в личный дневник или письмо к другу, а в предназна-ченный для потомков документ. Напротив, нередко подчиненные своих командиров уважали за их нравственные качества, но при этом не могли игнорировать их неподготовленности. Бывший мичман с броненосца «Орел» Я.К.Туманов в воспоминаниях откровенно жалеет командира корабля капитана 1 ранга Н.В.Юнга – «лихой парусник, великолепный моряк», «рыцарь своего долга» с трудом справлялся с новейшим, да к тому же неиспытанным кораблем. «Нам иногда казалось, что он даже боится своего броненосца, и уж во всяком случае мы ясно видели, что он не чувствует себя властелином вверенного ему чудовища» . Подчеркнем – автор относится к Н.В.Юнгу с уважением. Впоследствии многие считали, что если бы Юнг не получил в Цусимском сражении смертельных ран, он ни за что не позволил бы сдать корабль японцам. Командиры кораблей нередко не интересовались вопросами подготовки к бою, считая, что это дело соответствующих офицеров-специалистов. Так, на броненосце «Це-саревич» к началу войны не существовало важнейших документов – боевых расписаний, в которых бы предусматривалось, кто на каком месте находится по пожарной, водяной и иным тревогам. Безусловно, по уставу ведал их составлением старший офицер Д.П.Шумов, но командир И.К.Григорович должен был его проконтролировать. Другой пример – после войны командир «Ретвизана» Э.Н.Щенснович писал, что одной из причин малой меткости русских в бою 28 июля была большая скорость хода. «Таблицы стрельбы, данные на наши корабли для 12-дюймовых (305-мм – А.Е.) орудий, были только времен-ны, и в них не было данных для принятия поправок на ход неприятеля, соответственно дальности. Весьма возможно, что такие таблицы были вычислены старшим артиллерий-ским офицером броненосца, но я их не видел» . Почему, если условия боя были вполне предсказуемы? Разве не командир в конечном счете отвечает за эффективность действий корабля в бою? Напомним – Щенснович считался исключительно строгим командиром, но его знаменитая требовательность более всего распространялась на несение вахт и по-вседневную службу. Причиной ряда отрицательных явлений, имевших место в среде офицерского со-става, являлся так называемый «морской ценз». О его вредных, разлагающих последстви-ях много писалось, а потому на этом аспекте останавливаться не будем. По оценке одного из современных исследователей, система ценза сделала карьеризм обычным явлением во флоте, существенным образом сказалась на боевой подготовке кораблей и, в итоге, стала одной из важных причин, подготовивших поражение флота в войне 1904–1905 гг. Лишь в редких случаях начальство шло наперекор системе, учитывая конкретную обстановку. Так, 19 января 1904 г. высочайшим приказом старшим офицером эскадренного броненос-ца «Полтава» вместо «выплававшего ценз» С.И.Лутонина был назначен князь А.К.Кекуатов. Учитывая обстановку (возможность войны, большой опыт Лутонина), на-местник не стал производить смены. Пресловутый ценз (наравне с обычной в нашей стране практикой) был причиной назначения на должности лиц без знаний и способностей, но много прослуживших. Быв-ший командир крейсера «Олег» Л.Ф.Добротворский отмечал: «У нас в России уже исто-рически так сложилось, что для любых должностей не требуется никаких проверочных знаний, никаких программ, лекций, трудов, гласных записок, а потому мы все, ничем этим не стращаемые, учимся только кое-чему в молодости, а потом слегка почитываем, да в винт поигрываем, а этого, конечно, очень мало для мыслей, а еще меньше для ответствен-ных должностей» . Характеристика была бы неполной без констатации дворянского происхождения практически всех офицеров флота. Это являлось отражением общей ситуации в стране: пережитки феодализма не хотели уступать место капитализму и буржуазии как его носи-телю; промышленная революция сталкивалась с неизменной «политической надстрой-кой». Напрашивается неожиданная параллель – военно-морская техника резко ушла впе-ред, а командный состав остался в эпохе парусно-паровых корветов. В ведущих флотах мира подобных ограничений не было, даже в «юнкерско-помещичьей» Германии стрем-ление к укреплению экономической мощи и к созданию сильного флота привело к сниже-нию доли дворян среди морских офицеров до одной пятой. К началу русско-японской войны существенное значение имел так называемый «некомплект», порожденный большим числом вступавших в строй новых кораблей. Именно некомплект стал причиной производства в мичманы (без экзаменов, за три месяца до срока) старшей гардемаринской роты Морского кадетского корпуса. Конечно, молодые люди были счастливы – государь лично приехал в училище на второй день войны, произ-нес речь и сообщил о своем решении. Восторгу не было границ, выпуск вошел в историю под именем «царского». Но вовсе не от хорошей жизни это было сделано! Особо тяжелой была ситуация со специалистами – артиллеристами, минерами. Со-гласно отчету командира Кронштадтского порта вице-адмирала С.О.Макарова, в 1902 г. вместо требовавшихся 167 артиллерийских офицеров имелось 143 (86%), причем из по-следних 35 находились на береговых должностях (остается 108 человек – всего 65%!). Минных офицеров по спискам хватало для замещения 55% вакансий, фактически же – еще меньше . Можно ли было в таких условиях добиться впечатляющих результатов в подготовке нижних чинов и в эффективности использования оружия? По положению на январь 1904 г. численность минных обер-офицеров обоих разря-дов заметно превосходила число артиллерийских (163 и 145 соответственно), это, среди прочего, показывало б?льшую престижность минной специальности (т.к. скорее можно было стать командиром корабля, хотя бы и небольшого). При этом численность специали-стов 1 разряда была заметно выше, чем 2-го (у артиллеристов – 78 против 67, у минеров 99 на 64). Количество более опытных специалистов можно было бы только приветствовать, но большинство из них окончили соответствующий класс уже давно, да и приближались к производству в капитаны 2 ранга и к получению в командование кораблей. Рассмотрим теперь списки офицеров кораблей, участвовавших в боях с японцами. Из офицеров крейсера I ранга «Варяг» окончил Артиллерийский офицерский класс лишь один (старший артиллерист С.В.Зарубаев), младший артиллерист и плутонговые команди-ры такого образования не имели. В бою у Шантунга 28 июля на эскадренном броненосце «Цесаревич» и старший, и младший артиллеристы (Д.В.Ненюков и Н.Н.Азарьев 3-й) окончили класс, но лейтенант А.Ф.Данилов, командовавший носовой группой башен, рав-но как и командир кормовой башни главного калибра (А.Н.Сполатбог) и командиры всех башен 152-мм орудий данными знаниями не обладали; тогда же на «Ретвизане» сражались три выпускника класса, на «Пересвете» и «Полтаве» – по два, на «Севастополе» – один. В мирное время дурного в этом не видели, полагая, что огнем в бою будет управлять обра-зованный старший артиллерист. На практике же система передачи данных в башни и плу-тонги быстро выходила из строя, и каждый плутонговый командир вел стрельбу по своему разумению, т. е. фактически на глазок (напомним – дальномеров в их распоряжении не было). А много ли настреляешь без соответствующего образования и практики? Вернемся к упомянутому выше отчету С.О.Макарова. Основную причину неком-плекта специалистов он видел в недостатке желающих обучаться в соответствующих классах, а также в том обстоятельстве, что классы нередко оканчивали уже опытные лей-тенанты, которым по специальности оставалось служить недолго. Не иначе как от отчая-ния был предложен следующий радикальный выход: «…установить как правило, чтобы к началу учебного года в Кронштадт вызывались все мичманы, выпущенные два года тому назад, и чтобы они обязательно держали экзамен на поступление в тот или иной класс. Если установление такого порядка признается неудобным, то следует допустить поступ-ление в класс вновь выпущенных мичманов, проплававших только одну внутреннюю кампанию, и в таком случае не посылать их в дальнее плавание до окончания одного из классов» . Тревога вице-адмирала не встретила понимания у управляющего Морским ми-нистерством адмирала П.П.Тыртова и все осталось по-прежнему. Но ситуация показа-тельна, ибо прекрасно характеризует кризис в умах молодежи. Кают-компании, особенно во время войны, становились аренами споров и, нередко, критических суждений в адрес начальства. Старшие офицеры, в обязанности которых входило пресекать подобные разговоры, делали это редко, так как видели справедливость высказывавшихся суждений. Поводов же в мирное и военное время было, увы, предоста-точно. Пожалуй, критическое отношение обер-офицерства к руководству можно назвать одной из отличительных особенностей русского флота того периода. Конечно же, мичма-ны и лейтенанты в массе своей были далеко не однородны. В ком-то свили гнездо идеалы карьеризма или спокойной береговой жизни, кто-то активно разрабатывал новые приборы и методы управления огнем, в свободное время читал матросам рассказы Л.Н.Толстого и учил их грамоте. Интересные наблюдения находим в переработанном для печати дневни-ке выпускника Императорского Александровского лицея, а в 1904–1905 гг. – прапорщика по морской части князя А.П.Чегодаева-Саконского. Его, например, очень удивляло, что морские офицеры в массе своей любят тренировочные плавания на шлюпках под парусом, но абсолютно равнодушны к учениями на минных катерах, к теоретическим морским бо-ям на бумаге (последние проводили за два месяца до Цусимы по рекомендации вице-адмирала З.П.Рожественского) и т.п. . Кстати, нередко офицеры из юнкеров флота, не ис-пытавшие влияния Морского корпуса, несли повседневную службу более тщательно. Таким образом, среди как обер-, так и штаб-офицеров умение водить корабли явст-венно преобладало над умением на них воевать. Кстати, известный теоретик Н.Л.Кладо считал одной из причин неудач флота в русско-японской войне господство оборонитель-ной тенденции, а, в свою очередь, в числе предпосылок такого явления называл «неуве-ренность от незнания» .

Dirk: Скажем несколько слов о нравственных качествах офицеров. Большинство из них, несомненно, были людьми честными, отважными, преданными родине. Вот, например, упомянутый «царский» выпуск из Морского кадетского корпуса. Десять лучших, тради-ционно имевших право на выбор вакансии, без колебания отправились Порт-Артур, позже добились назначения в крепость еще двое. Из этой дюжины два человека погибли в боях. Многие из распределенных на Балтику и Черное море вскоре попали на театр военных действия на кораблях эскадры З.П.Рожественского, 23 юных мичмана погибли в ходе Цу-симского сражения. Итого, за полтора года 25 офицеров из 124 – каждый пятый! Значи-тельный процент офицеров всех возрастов был назначен на 2-ю Тихоокеанскую эскадру по собственному желанию. Часть командиров кораблей, выполнивших ценз, остались на своих постах и пали в бою (В.И.Бэр, П.И.Серебренников, Е.Р.Егорьев, Н.В.Юнг, барон Б.А.Фитингоф, В.Н.Миклуха). А ведь многим заранее была ясна безнадежность пред-стоящего похода! Командир эскадренного броненосца «Император Александр III» Н.М.Бухвостов перед плаванием произнес знаменитую фразу: «Мы все умрем, но не сда-димся» (с этого корабля действительно никто не спасся). В то же время ряд офицеров поспешил списаться с кораблей в Порт-Артуре в са-мом начале войны, подобное же было и на эскадре Рожественского. При этом не стоит де-лить людей на «белых» и «черных», ибо почти всегда есть место полутонам. Известный впоследствии адмирал Н.О. фон Эссен в 1906 г. оставил такую зарисовку об одном из ге-роев обороны крепости: «Александр Васильевич Лебедев, иначе Шурочка, как мы все его называли, несмотря на свою личную храбрость и симпатичность, на деле на судне был со-вершенно никуда не годный морской офицер, не умевший вовсе управляться ни кораблем, ни своими людьми, и боявшийся всяких поручений, связанных с выходом судна на море против неприятеля. Но удивительное дело, как меняется человек при перемене обстанов-ки, в которую его поставили, и еще более я утверждаюсь в своем мнении, что в морской войне может только тот сделать что-нибудь полезное, кто смолоду втянулся в морскую жизнь и в морскую обстановку, кто подвергался и испытывал всякие лишения, одним сло-вом, тот, кто может себя назвать моряком, но не по форме, а именно по своей склонности, характеру и привычке к борьбе со всеми препятствиями и опасностями. Шурочка Лебедев в этом отношении не был моряком, так как хотя плавал много, но плавал как чемодан и моря боялся как огня. Впоследствии, попав на берег и назначенный командовать морским десантом во время августовского штурма крепости, Лебедев сам повел десант в атаку, идя впереди всех и проявляя беззаветную храбрость, – умер героем на отбитом им у неприяте-ля редуте, пораженный неприятельским снарядом» . Еще один случай из разряда «полутонов». Командир крейсера I ранга «Дмитрий Донской» И.Н.Лебедев имел большой опыт и прекрасно управлял кораблем, отличался спокойствием, решительностью и храбростью. В то же время он предпочитал проводить свободное время вне судна. В преддверие выхода эскадры Рожественского из Кронштадта, когда на ночь были запрещены увольнения офицеров и сообщение с берегом, капитан 1 ранга почти каждый вечер шел на нарушение приказа. Священник крейсера вспоминал: «Обыкновенно часов в 7–8 он приказывал спустить свой вельбот. Пользуясь темнотой и тем, что “Донской” стоял концевым в эскадре, [он,] пробираясь по за фортами, конечно, без огней, выходил в море и, если позволял ветер, ставил паруса, а то под веслами доби-рался до Ораниенбаума. А часа в 3–4 ночи таким же путем возвращался обратно. Никакая погода не могла задержать его. Иногда как он, так и гребцы возвращались, не имея сухой нитки на теле. При этом ему приходилось лавировать или скрываться за фортами, чтобы не попасть в лучи прожектора <…>. Все сходило благополучно, Лебедев ни разу не был замечен» . Для подчиненных это, с одной стороны, служило уроком необходимой на мо-ре лихости, с оборотной же – прививало мысль о возможности игнорирования приказов начальства. Во время Цусимского сражения И.Н.Лебедев грамотно и храбро командовал кораблем в героическом бою с отрядом крейсеров противника и был смертельно ранен осколком. Увы, нашлось немало лиц, которые в этом черно-белом измерении нередко оказы-вались ближе к черному. В Порт-Артуре большинство командиров броненосцев и крейсе-ров на устраивавшихся «совещаниях» возражали против выходов в море, фактически при-зывая повторить севастопольское самоубийство. Командиры двух канонерских лодок под предлогом разобранных машин отказались выполнить приказ о выходе для помощи армии артогнем. В ходе Цусимского сражения контр-адмирал Н.И.Небогатов сдал японцам пять броненосцев, оправдывая это желанием спасти команды от бесполезной гибели. Интерес-но, как при этом вели себя офицеры. Часть протестовала, но реальных действий по затоп-лению кораблей практически никто не предпринял, все исполнили приказ, хотя и понима-ли, что он преступен. Когда инженер-механик подпоручик Н.Д.Беляев сказал, что они опозорили флот и Россию, флаг-офицер Небогатова лейтенант Ф.В.Северин цинично от-ветил: «Ну что же, стреляйтесь, если вы считаете себя опозоренным. Мы исполняем при-казание адмирала» . Еще более поразительно поведение командира миноносца «Бедо-вый» капитана 2 ранга Н.В.Баранова и чинов штаба командующего эскадрой. Вместо практически равного боя с миноносцем противника они сдали корабль, мотивируя это не-обходимостью спасти жизнь З.П.Рожественскому («Адмирал ведь ценнее миноносца!»). Обстоятельства Цусимской трагедии общеизвестны. А вот незнакомый даже люби-телям истории флота случай. В июне 1905 г., после непродолжительных действий в Тихом океане, крейсер II ранга «Терек» зашел за углем в голландский порт Батавия. Так как по-грузить уголь за ограниченный срок оказалось делом сложным, командир его капитан 2 ранга К.А.Панферов решил разоружиться до окончания войны. По требованию губернато-ра колонии он сдал … Андреевский флаг. Узнав об этом, находившийся в порту голланд-ский адмирал объяснил своему далекому от флота соотечественнику, что флаг – это свя-тыня, и изъятие его – оскорбление нации. На другой день флаг привезли обратно на крей-сер. Панферов же настолько не видел в своем поступке ничего странного, что спокойно рассказал о нем в своем рапорте. И никто в Адмиралтействе не удивился. Только голланд-цы ничего не могли понять, да молодые офицеры зашедших в Батавию в 1906 г. по пути на родину крейсеров «Россия» и «Громобой» были поражены рассказом иностранцев . Нередко офицеры, при принятии тех или иных решений по службе, руководствова-лись личными интересами, а не соображениями целесообразности для флота. Так, коман-диры экипажей при комплектовании уходящих на войну судов старались «сбыть с рук» самых худших – судимых, штрафованных. Это ярко проявилось в Севастополе при подбо-ре кадров для отправлявшихся в Красное море на ловлю контрабанды пароходов «Смо-ленск» и «Петербург» , в Кронштадте – при формировании 2-й эскадры флота Тихого океана. «Пробовали жаловаться высшему начальству и даже самому высшему, занявшему вскоре пост морского министра, но и оно оставалось глухо к воплям командиров и, заика-ясь (оно страдало этим пороком), неизменно отвечало: “Ни-и-и-чего. В мо-о-о-ре и-и-спра-а-вятся!”» Знакомство с воспоминаниями и документами показывает, что это была система: свои интересы дороже дела. Нельзя не упомянуть об еще одной характерной черте – склонности к употребле-нию алкогольных напитков. Об этом говорят многочисленные дознания по поводу раз-личных «пьяных» инцидентов, иногда – воспоминания и дневники. Большой популярно-стью пользовался термин «набодаться (поднабодаться)». (В качестве примера – фрагмент из дневника мичмана с «Жемчуга» Г.А.Тавастшерны о последней в его жизни Пасхе: «Пасха ничем не отличалась от других дней. <…> У нас разве обед был получше, а вече-ром – общий генеральный набод и больше ничего» ). Один из бывших офицеров вспоми-нал в эмиграции: «Культ сильного пития был непременной принадлежностью парусного флота и потом остался у многих, но не у всех. Однако пьющие косо смотрели на непью-щих и считали их как бы даже подозрительными. Старший офицер “Ослябя” Шумейко организовал в кают-компании “дежурный катер под парами”, – это офицер, который сего-дня должен пить со всеми, кто ему предложит…» .

Dirk: (Окончание) Таким образом, складывается впечатление о русских морских офицерах того пе-риода как о людях в массе своей преданных делу и стране, сравнительно неплохо образо-ванных, но не всегда стремившихся изучить свое дело до тонкостей и мало тренировав-ших команду. При этом в младших был развит дух критики старших, но это более напо-минало ношение «фиги в кармане» – когда требовалось принять самостоятельное решение и выступить против командования, как, например, при сдаче Небогатова, далее слов никто не шел. В бою же обер-офицеры действовали смело и решительно. Такие, как мичман Ф.А.Бухе, в период обороны Порт-Артура покинувший свою полуроту и без причины скрывшийся в госпитале, были досадным исключением. Гораздо больше примеров само-отверженности: лейтенант М.С.Рощаковский весь бой 14 мая 1905 г. провел на крыше по-рученной ему орудийной башни, полагая, что оттуда удобнее управлять огнем; в тот же день серьезно раненый в бок младший артиллерист «Авроры» лейтенант князь А.В.Путятин не только не покинул свой пост, но и попытался нести вахту ночью (правда, скоро он вынужден был уйти на перевязку из-за большой потери крови). Таким храбрецам и героям несть числа. Собирательный же образ можно передать словами князя А.П.Чегодаева-Саконского из его воспоминаний о Цусиме (в момент, о котором идет речь, крейсер «Алмаз» находился под огнем, его же игрушечные пушки не доставали до про-тивника): «Подошел Г. “Ну что, – обратился я к нему, – не важно?” Он покачал головой и сделал гримасу. Я не удержался от улыбки, которая сообщилась и ему. Откровенно гово-ря, Г., постоянно трактовавший о превосходстве японского флота и о плохом личном со-ставе нашего, казался мне трусливым. Однако ни малейшей робости, ни растерянности не прочел я в голубых глазах лейтенанта; спокойно отдавал он приказания, спокойно смотрел на столбы воды, подымающиеся по сторонам» . Повторим, однако, старую истину: готовность умереть и стремление победить – вещи совершенно разные. И если бы все храбрецы русского флота в мирное время дея-тельно занимались подготовкой себя и команд к бою – результат войны вполне мог быть иным. Примечания: Грибовский В.Ю. Личный состав российского флота в русско-японской войне 1904–1905 гг. // Синдром Цусимы. Сб. статей. СПб., 1997. РГАВМФ. Ф. 870. Оп. 1. Д. 63281. Л. 23. Туманов Я.К. Мичмана на войне. СПб., 2002. С. 61. Щенснович Э.Н. Плавание эскадренного броненосца «Ретвизан» с 1902 по 1904 гг. (воспоминания коман-дира) СПб., 1999. С. 59. В другой записке Э.Н. Щенснович рассказывал, как пришел к таблицам поправок на ход неприятеля и дальность старший артиллерист «Севастополя» лейтенант А.Э. Овандер. «На “Ретвизане” таких таблиц не было. Флагманского артиллериста, который уравнял бы это дело, не было» (Русско-японская война 1904–1905 гг. Действия флота. Документы. Отд. III. Кн. 1. Вып. 6. СПб., 1913. С. 113). Эрлих Д.Р. Введение морского ценза и прохождение службы офицерами русского флота (80–90-е гг. XIX в.) // Экономические и социально-политические проблемы отечественной истории. Сб. научных трудов. М.–СПб., 1992. С. 85. Крейсер 1-го ранга «Олег» в бою 14-го мая 1905 года у острова Цусимы. СПб., 1906. С. 28. РГАВМФ. Ф. 417. Оп. 1. Д. 2750. Л. 30–31. Там же. Л. 31–31 об. Чегодаев-Саконский А.П., кн. На «Алмазе» (от Либавы через Цусиму – во Владивосток). СПб., 2004. С. 43, 49, 55, 67 и др. Кладо Н.Л. Адмирал С.О.Макаров и военная наука // Морской сборник. 1914. № 5. Неоф. отд. С. 13. РГАВМФ. Ф. 757. Оп. 1. Д. 13. Л. 12–13. ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 513. Л. 20. Дело о сдаче японцам эскадры контр-адмирала Небогатова // В кн.: Новиков-Прибой А.С. Цусима. Т. 2. М., 1994. С. 643. РГАВМФ. Ф. 523. Оп. 1. Д. 75. Л. 180–181; Отчет о вооружении вспомогательных крейсеров и их крейсер-ских операциях в Русско-японскую войну 1904-05 гг. СПб., 1907. С. 1068. Ш[уберт] Б. Новое о войне. Воспоминания о морских походах 1904–1905 гг. СПб., 1907. С. 41. («А коман-да? Нам дали отбросы всех экипажей черноморской дивизии – людей, почти исключительно призванных по случаю войны из запаса, людей вялых, забывших то немногое, что они знали когда-то на службе. 90% этого сброда были люди порочные и штрафованные… Команда наша не умела ни работать, ни даже веселиться»). Туманов Я.К. Мичмана на войне. СПб., 2002. С. 119. Т[авастшерна]. Дневник офицера, убитого под Цусимой // Морской сборник. 1907. № 10. Неоф. отд. С. 25. Крыжановский Н.Н. Адмирал Михаил Коронатович Бахирев и его современники // Морские записки. 1963. Т. XXI. № 1 (58). С. 69. Уточним, что К.П.Шумейко (1862–1914) являлся старшим офицером «Ослябя» в 1902–1904 гг. и в войне не участвовал. Чегодаев-Саконский А.П., кн. На «Алмазе» (от Либавы через Цусиму – во Владивосток). СПб., 2004. С. 101. Конечно, при таком "вываливании" статьи из "Ворда" появилось много лишних знаков переноса в ненужных местах, а цифры ссылок пропали, но, думаю, это не помешает вашему восприятию. Перехожу на прием :-) С уважением, Алексей

Автроилъ: По большому счёту спорить здесь не с чем, можно только добавлять и добавлять. Удивляет другое. Незатухающий интерес к сражению в мае 1905-ого при Цусиме и вялое отношение к событиям Первой мировой войны. Если на то пошло, подвиг З.П. Рожественского и его офицеров в первую очередь состоял в том, что они вообще сумели проделать этот, не имеющиий аналогов переход при такой разнородности судов и команд. Кстати, тому, какой сброд присылался для комплектования судовых команд, была отведена целая глава «Записок лейтенанта Л. Ларионова о постройке, плавании и Цусимском бое на эскадренном броненосце «Орёлъ». 1904 - 1905 г.г.». Приведу небольшой фрагмент: « ...комплектование ... велось Кронштадтскими экипажами. присылались люди или из новобранцев, или из запасных. Вид их постоянно был безобразен: пьяные, грязные, не бритые, не стриженные. Вахтенный начальник поставит их с трудом во фронт и посылает доложить старшему офицеру. Последний выходит и начинает спрашивать каждого откуда он, ответы: «из тюрьмы», «из дисциплинарного батальона», «разжалованный за удар унтер-офицера» и т.д. Окончив опрос, старший офицер приказывает их отправить обратно, в экипаж.Часа через два эта же партия присылается обратно на броненосец. Вторично выгоняет её старший офицер. Проходит ещё несколько часов, она опять возвращается пьянее первого раза и с приказанием из штаба порта принять. Приказание исполняется. Через несколько дней повторение того же пройденного. Посылали рапорты , но тщетно. Тогда командир (Николай Викторович Юнг) в одно из прибываний на «Орле» Главного Командира вице-адмирала Бирилева, обратился к нему с личной просьбой, на что и получил ответ: «Откуда возьму я лучше, не могу я их здесь оставлять в экипаже, в плаванье все исправятся» ... В конце концов при уходе заграницу броненосца на нём было до 60 штрафованных». После прочтения подобного складывается впечатление что из офицеров скорее нужны были не минёры и артиллеристы, а обычные жандармы ...

Dirk: А что молчит наш флагманский историограф? Готовит ответный удар или вызов на дуэль? "Все же хотелось бы услышать начальника транспортного цеха!"

wind: Ну что же , хотел услышать мое мнение , получи :-). В принципе факты приведены правдивые , а вот выводы по моему не совсем правильные , и говорить и кризисе офицерства я думаю не стоит ... Изночально хотел бы сказать о том , что большинство проблем затронутых в статье были во всех флотах мира , знаешь как китайцы говорили «и врагу не пожелаешь родиться во время перемен» , только другим флотам больше повезло им не пришлось воевать , разве что японцы ... Но с японцами совсем другое дело , они сами стремились к войне , и планомерно готовились к ней , проводили учения и т.д. и т.п. Наши же корабли стояли в вооруженном резерве , и где тут приобрести опыт управления кораблем или своей боевой частью ? Да во всех флотах была такая категория командиров , получивших командование кораблями по протекции , с началом боевых действий таких офицеров списывали на берег , заменяя на ... И вообще как мне кажется , войну проиграли не военные , а СИСТЕМА ... Понятно , что система состоит из людей , но те люди в войне не участвуют , они наблюдают ее со стороны :-) Dirk пишет: В связи с этим укажем на главный, на наш взгляд, недостаток в принятой в корпусе системе обучения: в воспитанниках не удавалось выработать стремление учиться само-стоятельно. Не говоря уж о самообразовании, решение о поступлении в специальные классы (Минный, Артиллерийский) принималось офицерами в зависимости от их личных представлений о карьере, но никогда не связывалось с интересами страны. Стремление учиться самостоятельно это сугубо личное качество , и его как мне кажется и не надо вырабатывать , главное заинтересовать человека чем либо , а далше он сам будет совершенствавоться . А решение поступить в специальные классы , как мне кажется принимались не в зависимости личных предстовлений о карьере , а предрасположености к чему либо самого офицера , вот скажи о какой карьере мог думать офицер поступая в Водолазную школу  :-) И потом представь , заставили бы того же Ренгартена пойти в Артиллерийский класс  , и что бы из этого вышло , флот бы получил бы посредственного артиллериста , и потерял бы великолепного минного офицера . Да и взять например Адриана Непенина , он классов не заканчивал , но это не помешало ему стать отличным офицером , командиром , адмиралом ... Dirk пишет: при чем особо усугублялось исключительно дворянским происхождением воспитанников. Это ты по злобе :-) , ты же знаешь , что в Корпусе отдавали предпочтение в основном «морским» детеям , да и с начала 20 века если не ошибаюсь брали уже не только дворян ... Dirk пишет: Как уже говорилось, многие офицеры не знали кораблей последнего поколения, вступавших в строй накануне войны. Конечно, и командирами тех самых новейших ко-раблей нередко становились моряки опытные, много плававшие, но мало знакомые с дос-тижениями прогресса. Окончив Морской корпус четверть века назад, они зачастую более нигде специально не учились и не только имели проблемы с элементарным маневрирова-нием в кильватерном строю, но и не знали, каким образом следует использовать мощь ко-раблей в бою с противником. Как уже писал выше , проблемы с маневрированием были у нас не от неуменя командиров управляться , а от того что им не дали возможности познакомится со своим кораблем ... Посмотри в Цусимском бою помоему с маневрированием все было нормально , там с другим были проблемы :-( ... Да и вообще , сейчас наверно понесу ахинею :-) пусть меня военные поправят :-) , но мне кажется командир должен в первую очередь быть отличным администратором , т.е. уметь управлять людьми , знать что от них можно ждать , и в соответствии с этим руководить боем , ему не объязательно в совершенстве знать всю «матчасть» , как то артиллерию , минное хозяйство , машины ... для этого есть специалисты , он , командир , должен уметь грамотно руководить ими ... С уважением , В. Автроилъ пишет: «Записок лейтенанта Л. Ларионова о постройке, плавании и Цусимском бое на эскадренном броненосце «Орёлъ». 1904 - 1905 г.г.» Да интересная вещь , читали-с :-)

Dirk: "И потом представь , заставили бы того же Ренгартена пойти в Артиллерийский класс ? , и что бы из этого вышло , флот бы получил бы посредственного артиллериста , и потерял бы великолепного минного офицера". Говоря об интересах страны, разумел то, что ей нужны высокообразованные офицеры. А в то время зачастую решение прнималось совсем по иным соображениям. См., например, размышления Г.К.Старка в мемуарах. А насчет того, чтобы гнать в классы насильно - конечно, против. Просто они искренно думали, что так и будут вечно плавать, плавать... А серьезно воевать не придется. И уж готовить себя к войне - дело лишнее. Атмосфера такая была. Непенин? Да, учился в МК скверно, ничего более не заканчивал. Но, уверен, чувствовал недостаток знаний. Кажется, и Дудоров об этом писал. Командир не должен знать матчасть? А если он будет драться не в эскадренном бою, где многое решает адмирал, а в одиночном? Как там без знания свойств корабля, особенностей его бронирования, возможностей артиллерии и проч.? Как выбрать оптимальную дистанцию боя, курсовой угол? А в мирное время без знания и понимания матчасти - как определить эффективность работы подчиненных? Уповать на флагманских специалистов, что они проконтролируют? Да, правила приема в МК были изменены. После Русско-японской войны. Детей моряков брали немало, но и они - дети дворян (пусть, их отцы еще лишь недавно выслужили дворянство). Очень редкий случай с М.А.Кедровым - родился не дворянином, так ему повезло - дед-священник получил Владимира, а вместе с ним - потомственное дворянство. А так бы шиш, никакие таланты не помогли.

Dirk: Блин, что-то у меня "Цитата" на работает... :-( Неудобно, однако.

wind: Dirk пишет: Просто они искренно думали, что так и будут вечно плавать, плавать... А серьезно воевать не придется. И уж готовить себя к войне - дело лишнее. Атмосфера такая была. Незнаю незнаю :-)) , атмосфера была нормальной , по крайней мере на Тихоокеанской эскадре , где многие понимали близость войны и в какой они находятся , и старались исправить положение , но не довали им это делеать зачастую ... :-((( . Dirk пишет: Непенин? Да, учился в МК скверно, Да не скверно он учился , просто был "раздолбаем" :-)) , за что и страдал ... Dirk пишет: Командир не должен знать матчасть? Ну зачем же передергивать батенька :-) , я не говорил , что командир не должен знать техники :-) , я говорил , что ему не объязательно (хотя это было бы идеально :-) ) , в совершенстве знать все, и артиллерию и котлы и мины ... Да и потом в то время где было взять столько грамотных знающих технику штаб-офицеров и адмиралов , а ? Я же говорю все флоты мира в то время находились в таком положении , техника делала семимильные скачки , за ней было не угнаться :-) , вот и получалось , штаб-офицеры всех флотов начинали служить да больше половины их службы проходило еще под парусами , а конец под знаком брони и пара . Ведь не назначишь ведь командиром 16000 тонного броненосца лейтенанта :-)) ... Повторюсь все флота мира находились в таком положении , им повезло (им не пришлось воевать) , нам нет ... Dirk пишет: Да, правила приема в МК были изменены. После Русско-японской войны. Детей моряков брали немало, но и они - дети дворян (пусть, их отцы еще лишь недавно выслужили дворянство). Очень редкий случай с М.А.Кедровым - родился не дворянином, так ему повезло - дед-священник получил Владимира, а вместе с ним - потомственное дворянство. А так бы шиш, никакие таланты не помогли. Алеша , я ведь не спорю , но если у человека было желание , он мог стать морским офицером даже не имея дворянство примеров куча , да ты их и сам знаешь :-)) , взять хотя бы С.О.Макарова ... Но и говорить что Dirk пишет: при чем особо усугублялось исключительно дворянским происхождением воспитанников. Я считаю тоже не корректно . С уважением , В.

Автроилъ: Dirk пишет: Характеристика была бы неполной без констатации дворянского происхождения практически всех офицеров флота. В 1941-ом на Флоте дворян уже практически не было, как впрочем и громких побед, под Таллином пережили Цусиму позорнее первой ... Оставьте пролетарскую ненависть к «опоре царского режима» Р.М. Мельникову, а то прийдётся вспоминать, что там в «Кратком курсе ВКП(б)» о загнивании самодержавия писалось. В Первую мировую войну Германия имела и офицеров из всех слоев общества и флот способный, как казалось противостоять всему миру, но каких-то особых упехов не было ... и, что странно - кончилось всё той же революцией, господа. С уважением ...

Автроилъ: Dirk пишет: что-то у меня "Цитата" на работает... Бывает ... Встаю утром голова не работает и не одной цитаты не помню ...

denis: Dirk пишет: только тогда ус-покоился, когда ему сказали, что у нас ведь электрическое освещение "Ватсон вы что нибудь слышали об ЭЛЕКТРИЧЕСТВЕ?" Dirk пишет: Не говоря уж о самообразовании, решение о поступлении в специальные классы (Минный, Артиллерийский) принималось офицерами в зависимости от их личных представлений о карьере, но никогда не связывалось с интересами страны. На основании чего такой вывод? Следует понимать так что специализированное обучение проходили на добровольных началах? То есть к командованию тем или иным кораблем(соединением) могли допустить без такого рода специальной послеобразовательной подготовки? Dirk пишет: Характеристика была бы неполной без констатации дворянского происхождения практически всех офицеров флота. Далее по тексту вполне в духе Марксизма крайне удивлен. Дворянское происхождение весьма часто на поверку оказывается таковым только в первом втором максимум третьем поколении.Dirk пишет: Напрашивается неожиданная параллель – военно-морская техника резко ушла впе-ред, а командный состав остался в эпохе парусно-паровых корветов. Ну параллель верная но к вопросу о происхождении абсолютно никак не относящаяся. Сейчас вооруженные силы сделают технический рывок от орудий времен второй мировой к какому то супер космическому вооружению ситуация будет очень похожа.Dirk пишет: Пожалуй, критическое отношение обер-офицерства к руководству можно назвать одной из отличительных особенностей русского флота того периода Как верно заметил А Исаев в последней книге о Жукове, такое критици зм начальства свойственн большинству подчиненных (во все времена очевидно) Dirk пишет:Нельзя не упомянуть об еще одной характерной черте – склонности к употребле-нию алкогольных напитков. Об этом говорят многочисленные дознания по поводу раз-личных «пьяных» инцидентов, иногда – воспоминания и дневники. Большой популярно-стью пользовался термин «набодаться (поднабодаться)». "Ух это дело я люблю" Умение пить, при том пить много, оставаясь в здравом уме и ТРЕЗВОЙ памяти на Руси вроде как одно из достоинств. А вот ныне не токмо пить но и выпивать неприучены, и "набодаются" обыкновенно до состояния скотского. На примере многих старых(очень старых практически дореволюционных) интеллегентов (по большей части из архитектурной среды)знаю(лично и в передаче) что если уж образованный человек (тем более дворянин) пьет и пьет крепко то это внешне мало проявляется, и не влечет за собой утрату профессиональных качеств.

denis: wind пишет: Алеша , я ведь не спорю , но если у человека было желание , он мог стать морским офицером даже не имея дворянство примеров куча Даже имея дворянство не все окончили МК и все равно стали морскими офицерами. denis пишет: Дворянское происхождение весьма часто на поверку оказывается таковым только в первом втором максимум третьем поколении. Опять же происхождение не влияет на способности индивидума (если не брать наследственную склонность к виду деятельности). Происхождение (особенно дворянское) лишь помогает легче и быстрее получить возможность развивать свои способности в соответствии со склонностью к профессии.

Dirk: Господа, давайте "от печки". Чтобы немного разобраться с дворянством, объясните, пожалуйста, почему в 1906 г. расширили круг принимаемых в Морской кадетский корпус? Почему отказались (пусть, частисно) от системы, которая была так хороша?

denis: Dirk пишет: Почему отказались (пусть, частично) от системы, которая была так хороша? А кто утверждает что система была хороша? Кстати например я подробности правил приема в Морской корпус не знаю. Процентное соотношение между офицерами окончившими МК и не заканчивавших его не знаю. А 1906 год кажется говорит сам за себя. Резкая убыль офицеров по результам войны, побуждало к срочному пополнению рядов офицерского корпуса. Потому посчитали наверно что стоит брать желающих вне зависимости от происхождения (однако кажется некоторые ограничения все равно остались?) Кстати осуществлялся ли, после 1905 г. прием в ряды воспитанников Морского корпуса детей-сирот погибших на службе не офицеров, а унтер-офицеров?

wind: denis пишет: А 1906 год кажется говорит сам за себя. Резкая убыль офицеров по результам войны, побуждало к срочному пополнению рядов офицерского корпуса. Самое интересное , что 1906 г. был первым годом (после долгого перерыва) когда из Корпуса выпустили во флот не Мичманов , а Корабельных гардемарин , для получения офицерских погон с этого года им приходилось проходить еще годовую практику на судах ... С уважением , В .

denis: wind пишет: Корпуса выпустили во флот не Мичманов , а Корабельных гардемарин , для получения офицерских погон с этого года им приходилось проходить еще годовую практику на судах Разве не логично? Прежде чем давать офицерское звание проверить на практике годность?

denis: Насчет унтер-офицерских сирот вопрос снимаю. Судя по всему таких случаев не было. А вот насчет приема я тут кое что посмотрел. Прием по 1 разряду(подчеркиваеться приемущество при поступлении) это дети флотских офицеров. То есть шанс поступить в корпус у обер-офицерских(не потомственных дворян) детей был. Во всяком случае формально. Вообще насчет жесткости при приеме по сословному признаку. Такая мысль, интересно а каков процент поступающих в военные училища теперь и за последние лет 30 происходящих не из семей военнослужащих? У меня ощущение что некоторые ограничения вызваны не столько каким-то ущемлением чьих то прав сколько просто естественностью выбора той профессии которой занимаются родители.

wind: denis пишет: Разве не логично? Да разговор не о логичности :-) , а о denis пишет: А 1906 год кажется говорит сам за себя. Резкая убыль офицеров по результам войны, побуждало к срочному пополнению рядов офицерского корпуса. В таком случае , было бы логичней сразу произвести в офицеры и распределить во флот ... Дело не в этом , просто в 1906 г. дифицита в офицерах уже не было , да и практически флота тоже не было :-(( , вот и решили , на опыте РЯв улучшить систему образование офицеров , т.е. после прохождения практики на судах молодые офицеры уже имели практические знания , и могли уже продолжать образование в специальных классах , по наиболее подходящей им специальности ... С уважением , В.

Dirk: О корабельных гардемаринах - Володя прав, суровой потребности в офицерах в тот момент не было. Так почему же понизили сосоловный барьер? Это важно, господа!

denis: Алексей а ты уверен что понизили? Я тут посмотрел книжку по истории корпуса Зуева что то не нашел пока таких данных. Да и все равно обрати внимание на 1 разряд. Дети флотских офицеров во все время существования корпуса (ну с начала XIX века точно) имели преимущественное право на поступление. Как мы знаем далеко не все офицеры были потомственными дворянами.

wind: Dirk пишет: Так почему же понизили сосоловный барьер? Служба во флоте , как мне кажется не пользовалась "спросом" , т.е. после РЯв доверие ко флоту упало очень сильно , кто то уходил в отставку , кто то переходил в армию . Если с начала века выпускали из корпуса в среднем по 120 человек , то в 1909 г. выпустили 76, в 1910 г. 98 в 1911 г. уже 128 и дальше больше . Да и не зря в 1913 г. организовали ОГК ... А флот надо было востанавливать , в планах была постройка большого колличества кораблей , а младших командиров опять как и перед РЯв опять не хватало ... С уважением , В. ЗЫ 1909 г. это уже как раз те кто поступил в Корпус после РЯв ...

Dirk: В одном из докладов о состоянии офицерского корпуса (1906 г.) говорилось: «Для увеличения числа желающих поступить в МК необходимо расширить круг лиц, имеющих на это право, до пределов, уже предлагавшихся Морским министерством, т.е. для молодых людей всех сословий интеллигентных родителей; поднять образование в МК;…». Из работы Н.Боголюбова «Командный состав. Ч. 1. Численность. Эпоха 1906-1914 гг.»: Автор констатирует, что Морское министерство долго отказывалось от преобразования Морского корпуса в училище (т.е. от выделения из его состава общих (собственно кадетских) классов в отдельное учебное заведение), что позволило бы в тех же стенах и при том же общем составе воспитанников готовить значительно больше офицеров, необходимых для возрождения флота. Лишь в 1916 г. начал действовать Севастопольский морской корпус, с открытием которого в столичном предполагалось ликвидировать общие классы, оставив только три старших («специальных»). Одной из основных проблем на пути увеличения числа выпускников являлось малое число желающих и их совершенно неудовлетворительные познания. Это объяснялось как общей непопулярностью службы в «Цусимском ведомстве», сравнительно низким жалованием, страхом перед повторением матросских бунтов и проч., так и ограниченной социальной базой претендентов. Если среди дворянских юношей было мало подготовленных желающих, то они нашлись бы в других слоях, но… их не брали. А уровень был слабоват… На основании статистических таблиц автор замечает: «…число явившихся конкурентов не всегда даже покрывало число объявленных ваканций. Количество же выдержавших экзамен дает в среднем не более 1/3 объявленных ваканций и почти в той же пропорции число подававшихся прошений (речь, в частности, о тех самых детях морских офицерах. – А.Е.). Начальство корпуса объясняло это тем, что требования конкурсного экзамена были исключительно строги – но не исключается возможность предположить, что элемент, являвшийся на конкурс, был крайне плохо подготовлен, и некоторое подтверждение этому последнему соображению можно усмотреть в том, какой процент выпуск терял за время пребывания в корпусе из составных частей своих». Далее приводится чудная статистика – из 111 человек, принятых в 1904 г. в младший общий класс, окончили МК в 1910 г. лишь 44 чел. (39,7 %), ну и так далее. Уверен, что расширение социальной базы приема (даже по сравнению с половинчатыми изменениями 1906-го года) могло бы изменить ситуацию. В Морском инженерном училище, между прочим, так остро проблема не стояла!

И.Р.: К сожалению, в МИУ проблем в этом отношении было ОЧЕНЬ много - несмотря на более мягкие (в плане социального положения) правила приема. Реального конкурса на механический отдел училища никогда не существовало, а на кораблестроительный 1-2 человека на место (лишь однажды - 3 чел.) Даже после установления всесословного приема (с 1905 г.) ситуация коренным образом не изменилась, хотя и стала улучшаться (на это были и другие причины). Кстати - из "чудной" статистики - в 1906 г. из МИУ по неуспеваемости было уволено порядка 70 человек (это при штатной численности воспитанников до 250 чел.)

Dirk: Спасибо, интересно!

Игорь: Спасибо за информацию

volnoper: Решил этот отрывок из рукописи Ларионова поместить именно на этой ветке. Здесь он упоминался и кто внимательно прочитает отрывок может сделать определенный вывод верить-не верить. "Бил команду и известный А. В. Колчак. Когда он в 1898г. плавал на крейсере "Князь Пожарский" в отряде Морского корпуса, то был такой случай. - Стоя на вахте в чине лейтенанта он потребовал дежурную шестерку к трапу. Шестерочные по его мнению слишком медленно шли к выстрелу, тогда он поставил шестерочных на шканцы, стал ходить мимо взад и вперед, причем то бил их по правой щеке, то по левой. Дежурный кадет бросился к старш. офицеру Беляеву (будущему командиру "Корейца"). Тот вышел на верх и прератил безобразную сцену. С того момента у кадет прошла популярность Колчака, который много рассказывал им о плавании на Севере на шхуне "Заря".

aden13: volnoper Плавание на "Заре" было в 1900-1901 гг. Так что верить-не верить этому отрывку - считайте сами...

volnoper: Спасибо. И я знаю биографию Колчака. Вот теперь и думай, был ли факт, по молодости всякое бывает, вспомним Нахимова, или специально Ларионов так писал...

aden13: volnoper пишет: Вот теперь и думай, был ли факт, да вроде бы факты были, что А.В. не брезговал матросской мордой. Но все случаи, как говориться, индивидуальны. И я в бытность офицером ВС СССР мордовал одного солдата (было за что). Хотя и согласен, что это "не наш метод". А под задачу "объявить А.В. Колчака врагом СССР № 1" можно подвести все что угодно. В том числе и откровенное передергивание фактов Степановым в "Порт-Артуре"

полная версия страницы